Берлинская стена в сознании западногерманских подростков: а что это было?

Сегодня совсем молодым еще ведь и объяснять надо, что была в городе такая стена, которая делила Берлин, да и всю Германию на две части. Да что Германию, весь мир эта стена делила на Запад и Восток. А построили ее для того, чтобы весь восток на запад не перетек, чтобы лишить людей возможности "проголосовать ногами" против социализма. 20 с лишним лет назад казалось каким-то невероятным чудом, что эта стена, построенная на века из самого хорошего бетона, взяла и рухнула. А сегодня?

Урок истории

Маттео Брозетт (Matteo Brosette) 17 лет. Он живет в Кельне. Учится в гимназии святой Ирмгарды. В школу ему три шага. Пока преподаватель из учительской до класса дойдет, Маттео уже на месте. Так что в школу он выходит по звонку.

Первый урок - история. Учительница Петра Линсен (Petra Linßen) спрашивает, кто из класса видел Берлинскую стену. Вернее, то, что от нее осталось. Оказывается, гораздо больше половины учеников. С западной стороны вся стена была пестрая, разрисованная. А вот с восточной стороны она была серой, никаких рисунков не было. "А почему? - спрашивает учительница и сама же отвечает: - Да потому что к ней близко подойти нельзя было. Там была "полоса смерти" и сторожевые вышки…"

Все ученики родились в уже объединенной Германии. Для них все это - история. А как насчет разницы между немцами западными и восточными? Есть она? "Я не верю, что есть какая-то стена в головах. Я вырос безо всякой стены. 20 лет прошло, различия давно стерлись", - отвечает один из учеников.

Лондон и Мадрид ближе Лейпцига

Маттео Брозетт живет с комфортом, в одном из самых дорогих районов Кельна. И друзья у него материальных забот не знают. Патрик только что вернулся из Англии - проучился там год в интернате. Скучно было без родителей, без друзей, зато теперь он говорит по-английски безо всякого акцента.

Сам Маттео поглядывает в сторону Испании. Он с самой первой поездки в Мадрид влюбился в этот город. И еще подростком решил, что когда-нибудь будет жить в Мадриде. Хорошие архитекторы везде нужны, а Маттео и не сомневается, что закончит архитектурный факультет с отличием и тут же найдет работу в хорошем архитектурном бюро.

А как же музыка? Маттео всех уверяет, что именно музыка - это самое главное в его жизни. А для музыки всегда найдется место. Например, в переоборудованном гараже. Два проигрывателя, микшерный пульт, лэптоп - что еще надо ди-джею? Пару композиций Маттео уже записал со своей подружкой.

Кто тут "нацик", кто "хипарь"?

Недавно Маттео ездил на рок-концерт в Лейпциг - это в бывшей ГДР - и удивился, что там его ровесники гораздо больше, чем он сам, политикой интересуются. А как он это установил? "Там многие в майках бегают с надписью "Рейв против правых" или со стародавним "Make Love, not War", - рассказывает Маттео. - У нас так на демонстрацию выходят. А они там все время с лозунгами ходят: чтобы все знали: я не "нацик", я "хипарь".

Подруга Маттео Джозефина тоже судит о ровесниках на востоке по музыке. Она недавно была на острове Узедом, в маленькой деревне и поразилась, что там все с утра до вечера слушают группу Böhze Onkelz. И на майках у них слоганы всяких праворадикальных групп.

Группа Böhze Onkelz ("Злые дядьки") распалась еще 5 лет тому назад. Сами они всегда напрочь отрицали причастность к правым радикалам, но вот, как видите, приклеил кто-то им ярлык, и дурная слава осталась. А вслед за ней и впечатление о поклонниках группы.

Аполитичная молодежь?

Социолог Томас Гензике (Thomas Gensicke) вот уже 20 лет специализируется на различиях в ментальности на западе и на востоке страны. Он вырос в бывшей ГДР, а сейчас работает в социологическом институте TNS Infratest в Мюнхене. По заказу концерна Shell проводит репрезентативные опросы молодежи.

Молодежь в обеих частях Германии быстрее всех справилась с немецким вариантом перестройки, считает Томас Гензике, но, одновременно, указывает, что страхи не найти место работы после учебы, страх перед безработицей на востоке выражен сильнее. Но никакой драмы в этом, по мнению социологоа, нет. Это отражает реальную ситуацию: уровень безработицы среди молодежи на востоке в два раза выше, чем на западе.

Из разговоров с молодыми людьми складывается впечатление, что они совершенно аполитичны. Их "предки" еще бунтовали против закосневшего общества в конце 60-х, выходили на демонстрации против атомной энергии, за мир. А что же нынешнее поколение?

Томас Гензике не боится прогнозов. Он уверен: надо ждать перемен. Молодежь снова обратится к общественным проблемам, будет требовать изменений. Но, очевидно, формы будут совсем другими, чем в 60-е или 70-е годы. Это будет иначе, но это будет, предсказывает социолог.

Автор: Биргит Гёртц/Александр Варкентин
Редактор: Сергей Гуща