В кино и в жизни: две истории "Левиафана"

Фильм Андрея Звягинцева "Левиафан" еще до своего выхода в широкий прокат вызвал много споров. Самые частые обвинения в адрес режиссера касаются его критики в адрес Русской православной церкви и того, как он показал современную российскую действительность. Кто-то считает неправдоподобным сюжет фильма, по которому у главного героя незаконно отбирают дом. Мол, это попытка опорочить Россию в угоду Западу ради "Оскаров" и прочих наград. Корреспондент DW Виолетта Рябко встретилась с людьми, у которых нет сомнений в реальности показанного Звягинцевым.

Пенсионерка избила сторожа

"Фильм "Левиафан" я пока не смотрел, но читал о нем очень много. Если говорить о сюжете и сценарии фильма, то можно смело сказать, что это реальная картина современного российского бытия", - рассказывает Олег Пяри. Его опыт столкновения с российской судебной системой ничего, кроме разочарования, потерь и подорванного здоровья не принес.

Олег много лет проработал учителем, а затем директором школы в Ставрополе. Потом занялся бизнесом, в последние годы развивал клининговую компанию. Все шло хорошо до тех пор, пока не появились конкуренты. Олег принципиально никогда не давал взятки, поэтому когда в полиции и налоговой службе ему стали намекать, что за определенную сумму не будет никаких проверок, он наотрез отказался платить: все счета у компании были чистые, зарплаты белые.

В итоге налоговая служба, как говорит Олег, без серьезных причин просто арестовала счета компании за два дня до начала новогодних каникул. Все попытки добиться справедливости в суде не дали результатов. Заседание суда переносилось несколько раз и состоялось только через три месяца после подачи заявления. Но поскольку счета были арестованы и зарплату сотрудникам платить было нечем, фирма к тому времени уже обанкротилась. "Все слова о поддержке малого бизнеса в России мне слышать смешно. Если ты не встраиваешься в коррупционные схемы, не платишь дань разным органам, тебя просто убирают тем или иным путем", - горько констатирует Олег.

Это был не первый случай, когда их "наказали". Семья Пяри живет в поселке Демино под Ставрополем. Несколько лет назад специально переехали подальше от городской суеты, чтобы жить в своем доме, гулять с внуками в саду, выращивать на огороде овощи, разводить цветы. Законодательно в частном секторе можно строить только дома индивидуального пользования, поэтому жители поселка насторожились, когда рядом с домом Пяри вдруг началось строительство многоквартирного жилья. К тому же и коммуникации не рассчитаны на такие здания, так что воды, газа и электричества на такое количество жителей может не хватить.

Выяснилось, что разрешение на строительство выдали некоему застройщику лично глава администрации и главный архитектор, а на акте о согласовании границ земельного участка подпись Олега подделана. Лидия Пяри, супруга Олега, обратилась в прокуратуру с просьбой разобраться с незаконной стройкой. Потом обращаться туда пришлось не раз, доходили даже до генеральной прокуратуры. Но строительство продолжалось. Как-то хозяин постройки вместе с сыном приехали к Лидии, которая убирала свой двор, началась перебранка, и пьяный сторож стройки полез драться. Судебно-медицинское обследование зафиксировало у Лидии телесные повреждения. "Мы обратились в суд, но эти подонки были оправданы мировым судьей - той же, между прочим, которая вела дело о незаконном строительстве дома. Более того, против моей жены возбудили дело и суд признал ее виновной в избиении сторожа", - рассказывает Олег.

Сегодня многоквартирный дом уже заселяется. А бывшую учительницу, пенсионерку, обязали выплачивать 120 тысяч рублей за моральный ущерб, причиненный сторожу.

Удачно женился

"Я сам строил этот кирпичный дом, на всю семью. Он должен был быть трехэтажным, переезжать собирались все вместе, забрать с собой родителей, - рассказывает Александр из города Ижевска. - Но потом этот кусок земли оказался привлекательным для компании-застройщика, связанной с администрацией города, и у нас просто все отобрали".

Началось с того, что владельца дома Николая Сухова, родственника Александра, вызвали в офис "поговорить". Уговаривали продать участок вместе с постройкой - сначала, как говорится, "по-хорошему". Потом намекнули, что добьются того, чтобы постройку признали самовольной. Николай проконсультировался с юристами, они заверили, что с документами все в порядке. Но уже через несколько месяцев суд признал дом самовольной постройкой. "Ночью к дому, который был практически построен, прикатили бульдозер и снесли дом на наших глазах. Следующие два месяца я был сам не свой. Думал, что уже не выйду из этой депрессии", - рассказывает Александр. И хотя с момента сноса дома прошло уже девять лет, говорить об этом ему по-прежнему тяжело.

Сегодня на месте их дома уже высится десятиэтажка, в которой живут люди, возможно, и не знающие, на чьей земле они живут. А семья все эти девять лет практически прописалась в судах. Некоторые из них они даже выигрывали, только вот решений никто не исполнял. Администрация города вместе в компанией-застройщиком, которая за эти годы как будто уже трижды банкротилась и фениксом возрождалась как новое ООО, придумывала хитрые ходы. То менялся генплан, то издавались постановления о том, что участки изымаются для муниципальных нужд, которые потом отменялись...

При этом собственник у всех банкротящихся и возрождающихся компаний остается прежним - некий Андрей Пермяков. О том, что он удачно женился - на дочери бывшего заместителя главы администрации города Ижевска, отвечавшего за строительство, - хорошо известно. Даже на судах часто интересы администрации представлял штатный юрист компании-застройщика.

Какое-то время у Суховых еще оставалась надежда. Ведь земля-то по-прежнему принадлежала им. Но потом отобрали и землю, выплатив "смешную", по мнению Суховых, цену за "причиненный ущерб". Это решение суда стало последним для Николая Сухова. Когда Левиафан в очередной раз махнул хвостом, у него случился инфаркт и он умер. В марте Суховым предстоит пойти еще на один суд. Но у них такое чувство, что и его исход предрешен.