"Голубой" Кандагар после талибов

Журналисты швейцарского журнала "Вельтвохе" Ойген Зорг и Натан Бек побывали в бывшей столице талибов – городе Кандагаре. Вот некоторые фрагменты их впечатлений о жизни в Афганистане после талибов.

Мулла Омар хотел возрождения ислама, неиспорченного ислама, сурового как песчаная пустыня южного Афганистана, где он вырос, беспощадного как солнце и грозного как лезвие меча. Его земляки должны были жить как в Аравии седьмого века, как во времена пророка, продолжателем дела которого Мулла Омар себя считал. А Кандагар должен был стать центром истинной веры, новой Меккой, где собирались бы учёные исламского мира и где любой преследуемый мусульманин мог бы обрести убежище и найти защиту. Невероятное совпадение исторических случайностей, то есть воля Божья (в сочетании с усилиями пакистанских и саудовских спецслужб, а также щедростью спонсора талибов Усамы бен Ладена), казалось, помогли его мечте осуществиться. Армия в тюрбанах наводнила страну. Священная орда, вооружённая автоматами и чудесным образом растущая как на дрожжах, передвигалась в двухдверных пикапах японского производства. Повсеместно талибы насаждали истинную веру и порядок, регулировавший всю жизнь мусульман вплоть до мельчайших деталей. Конечно, иногда по отдельным вопросам возникали разногласия. Например, как поступить с пойманными гомосексуалистами – сбросить с крыши самого высокого здания в городе или похоронить живьём, обрушив на них каменную стену? В таких случаях учёные знатоки Писания созывались на диспут. Последней инстанцией как в военных, так и в религиозных вопросах, – а других и не возникало – был Мулла Омар. Эдакий мусульманский Пол Пот, сложив ноги по-турецки, управлял своим эмиратом по спутниковому телефону.

Сегодня из киосков снова слышна музыка – слащавые восточные шлягеры, надрывные напевы. Например, песни кандагарской поп-звезды Гуль Машума, который воспевает в своём самом свежем хите любовь к мальчику. Певец восхищается красотой соблазнительного юноши, его распутным шармом курильщика гашиша, прядью иссиня-чёрных волос, ниспадающих на белоснежный лоб. Картинка на кассете, которую можно купить в любой лавке, изображает бледнокожего юношу в рубашке с рюшами, с золотыми часами на запястье – этакая смесь юного махараджи и мальчика для удовольствий. Латиф – владелец чайной на кандагарском базаре – пояснил журналистам, что гомосексуализм традиционен для Кандагара. "Но в начале девяностых, когда прогнали коммунистов, – говорит Латиф, – положение сложилось жуткое. Моджахеды хватали для своих надобностей мальчиков прямо на улицах, на базаре, где угодно, любого, кто им нравился. Каждый из полевых командиров держал при себе двух-трёх мальчиков. Их наряжали девочками и заставляли танцевать перед господином. Многие отцы поэтому предпочитали прятать своих подрастающих сыновей под бурками. Однажды два полевых коммандира повздорили из-за мальчика и в центре Кандагара устроили танковую дуэль. Тогда Мулла Омар собрал своих талибов, освободил мальчика и вернул его родителям, а обоих командиров убил. Это прибавило талибам популярности в народе, и вскоре они взяли власть в Кандагаре. Впрочем, в Мазари-Шарифе, – смеётся Латиф, – эта традиция тоже распространена. Узбеки тоже любят мальчиков".

Диалог с талибом

Почему мусульмане-талибы убивали других мусульман? Почему все мусульмане мира имеют право отправлять своих дочерей в школу, а талибы – нет? Почему женщинам, красившим ногти, отрубали палец? Почему мусульманин без бороды и широких штанов не считается правоверным мусульманином? На все вопросы талиб отвечал одинаково: "Хасрат Мохаммад саляллаху аливассалям...", – начинал он замогильным голосом, что означает "Благословенный пророк Магомет, да пребудет с ним мир..." Далее следовала цитата из пророка или высказывание в том духе, что сам пророк никогда не брился. Наш собеседник напоминал то ли говорящий автомат с весьма ограниченным набором фраз, то ли скетч из развлекательного телешоу. Не желая так просто заканчивать беседу, мы задаём ему очередной вопрос: кто же теперь должен восстанавливать в Афганистане дороги, больницы, школы, фабрики, жилые дома, систему водоснабжения и линии электропередач – после того, как талибы все эти годы строили только мечети? "Иностранцы", – следует лаконичный ответ. "А почему это должны делать иностранцы?" Ответ: "Потому что они добрые люди". Впервые за весь вечер на лице талиба появляется подобие ухмылки. Пять минут спустя, когда мы высказываем пожелание посетить рынок опиума, он улыбается ещё раз и произносит короткую фразу на пушту. "Вас там прирежут", – переводит наш гид, – читаем на страницах швейцарского еженедельника "Вельтвохе".