Золотая клетка: как живут дети российской элиты

Некоторые снимки из этого альбома уже появлялись в интернете и на выставках в Париже, Братиславе, Москве... Но по-настоящему талант фотографа - Анны Складман, родившейся в 1986 году в Бремене и курсирующей сейчас между Нью-Йорком и Москвой, - раскрывается, когда перед нами проходит целая портретная галерея детей российской элиты. С большим вкусом оформленный альбом Little Adults ("Маленькие взрослые"), выпущенный гейдельбергским издательством Kehrer на двух языках (немецком и английском), открывает нам мир, о котором глянцевые журналы России и светская интернет-хроника рассказывают нечасто. Элита особенно строго оберегает своих детей от внешних опасностей вообще и от журналистов в частности, их быт и их лица почти неизвестны. Анне Складман удалось попасть в этот мир, завоевать доверие его больших и маленьких хозяев. Разумеется, никаких фамилий и адресов вы в альбоме не найдете: анонимность была обязательным условием фотосессий. Но так как речь идет о коллективном портрете, это и не обязательно.

Анна Складман родилась в семье эмигрантов. Ее бабушка работала врачом в Большом театре в Москве, там, в театре, "выросла" ее мать. Сама Анна впервые побывала в российской столице уже после распада СССР. Позже стала работать здесь как фотограф. Три года назад начала снимать детей "новых русских". Ее "театральная" предыстория, умение расположить к себе детей, которые любят наряжаться в одежду родителей и играть во взрослых, терпение и внимание, столь необходимые в работе с такими "моделями", создали ту особую атмосферу, в которой делались портретные снимки.

Хочу быть взрослым

"Дети без детства", - так прокомментировал один из российских пользователей некоторые из этих фотографий, появившиеся в интернете. О том же, только со знаком вопроса ("Вы фотографировали детей без детства?"), говорит и корреспондент журнала Spiegel, который брал интервью у автора. "Я бы не сказала", - отвечает Анна Складман. Правда, добавляет она, мир детей российской элиты ограничен жесткими рамками. Эти рамки определяют родители, которые стремятся удовлетворить все потребности ребенка, дать им все лучшее, исходя из собственных представлений. Из-за этого "дети элиты" слишком рано становятся взрослыми.

Анна Складман рассказывает, например, о 9-летней Яне. Во время фотосессии родителей Яны не было дома, и она сама давала указания гувернантке. "У меня создалось впечатления, что девочка абсолютно точно знает, что она хочет". Яна сфотографирована в домашней библиотеке родителей, сидящей в огромном кресле, слишком большом для нее. Лакированные туфельки с бантами не достают до паркетного пола. В руках у девочки книга - слишком толстая и явно слишком "взрослая" для нее: "Яна уже знакомится с великими русскими писателями: Толстым, Достоевским, Тургеневым", - пишет Анна Складман.

Еще один прекрасный снимок "взрослого ребенка" - Вова в театре своего деда. Мальчик снят на сцене, на фоне освещенных позолоченных ярусов пустого зрительного зала. Он в белой рубашке и пиджачке, руки сложены на груди, взгляд надменно устремлен в сторону и сверху вниз. Камера еще больше подчеркивает это постановочное превосходство, снимая снизу вверх. Но в "аннотации" фотограф пишет: "Когда я первый раз спросила Вову, кем он хочет стать, когда вырастет, он ответил: археологом. Через неделю он решил по-другому: теперь он уже хотел быть Спайдерменом. В конце концов, мы снимали его на сцене театра оперетты".

Это не просто подпись под фотографией. Эта коротенькая история, почти притча - психологический портрет мальчишки, который, несмотря на всю свою внешнюю взрослость, остается ребенком с детскими мечтами и наивно-романтическими представлениями о жизни и пока еще не умеющий и, возможно, не желающий отличать реальность от сказки, фантазии, фантастики.

Истории за кадром

Такие интермедии, предваряющие фотографии детей российской элиты, для читателя, сжигаемого не только простительным любопытством, не менее интересны, чем сами фотографии. Анна Складман умеет всего в нескольких, немногих строчках рассказать о том, что остается за кадром или даже присутствует в нем, но в неявном виде. Вот, например, двойной портрет близнецов Илоны и Эллы. Они сидят в лодке, тесно прижавшись друг к другу. Фотография сама по себе великолепна: видно, насколько девочки разные по характеру, несмотря на внешнее сходство. Одна расслаблена, открыта, другая - напряжена, брови сдвинуты, одна рука сжата в кулачок, другая - в руке сестры... И вот история: "Когда мы спустили лодку на воду, мужество покинуло близнецов. Их мать крикнула с пристани: "Держитесь!" ...Девочки взялись за руки и сидели, прижавшись друг к другу, до тех пор, пока не закончилась фотосессия".

Один из критиков отнес работы Анны Складман к концептуальной фотографии. Под "концептом" он, очевидно, имел в виду как раз подписи-истории. Но определение явно неточно, потому что портреты Анны Складман самоценны, они вполне могут существовать и без этих историй. Бархат, антиквариат, мраморные лестницы, хрустальные люстры, меха, невероятное количество позолоты, - весь этот антураж говорит сам за себя. В конце концов, достаточно было бы одних только названий портретов: "Лиза в антикварном магазине отца", "Варвара в своем домашнем кинотеатре", "Настя в гардеробной " и так далее. Но автору этого мало. Разумеется, фотографии - постановочные, они сделаны в привычном для детей окружении. Но "маленькие взрослые" российской элиты, живущие очень изолированно, по словам Анны Складман, воспринимали ее как медиума, при посредстве которого можно что-то рассказать о себе "большому миру". Часть этих "рассказов" предваряет фотопортреты и дополняет их.

Разоблачительны ли эти снимки? Вызывают ли они зависть или, скорее, жалость? Или заставляют задуматься, как это пафосно говорится, "о судьбах страны"? Думаю, что дать здесь однозначный ответ "за всех" невозможно. Но, может быть, в этом как раз и заслуга фотографа.

Автор: Ефим Шуман
Редактор: Марина Борисова

Хотите увидеть больше портретов детей российской элиты? Нажимайте на стрелки!