Немецкие политики о последствиях войны на Кавказе
В прошлую субботу, если помните, я рассказывал о том, как менялись оценки немецких наблюдателей и политиков. В первые дни после начала боевых действий в Южной Осетии их симпатии были, скорее, на стороне маленькой Грузии. Потом маятник качнулся – стали говорить об ответственности обоих участников конфликта, старались соблюдать нейтралитет, предлагали даже осудить Грузию, если окажется правдой, что её солдаты без разбора вели артиллерийский обстрел и военных, и гражданских объектов в Цхинвали. А потом канцлер Ангела Меркель съездила в Сочи на встречу с Дмитрием Медведевым и к Михаилу Саакашвили в Тбилиси. Маятник оценок снова пошел назад. Возможно, «доказательства» преступлений, совершенных грузинами в Цхинвали, которые российский президент передал канцлеру ФРГ на Це-Де-Роме, оказались не очень убедительными. Да и вообще, кто точно знает, что именно происходило в дни, предшествовавшие началу массированных боевых действий на Кавказе? Утверждениям пропагандистов что той, что другой стороны в этой ситуации верить нельзя. Давно известно, что первой жертвой любой войны становиться именно правда. Впрочем, есть ведь космическая разведка. Со спутников, говорят, всё видно, как на ладони. На прошлой неделе, кстати, председателя внешнеполитичской комиссии бундестага спросили, видел ли он снимки, сделанные со спутника? Рупрехт Поленц ответил, что заседание комиссии, на котором о ситуации на Кавказе рассказывал министр иностранных дел, не было закрытым, а потому фотографии космической разведки не показывали. Но, очевидно, они существуют. И кто-то их уже видел. Может, канцлер, может министр обороны и иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер, который всегда ратовал за партнерские отношения с Россией, но теперь вот тоже выступает с весьма резкими заявлениями в адрес Москвы. Что же на этих снимках с грифом «совершенно секретно»? Скорее всего, мы никогда этого не узнаем. Ведь обнародование такого рода фотографий стала бы разглашением технических возможностей спутников-шпионов. Даже ради Грузии Запад на это не пойдет. Но это так, мысли вслух. Более конкретны возможные внешнеполитические последствия войны на Кавказе, более реальной, в частности, стала перспектива присоединения Грузии, а также Украины к блоку НАТО.
Еще в апреле этого года, на саммите НАТО в Бухаресте Ангела Меркель при поддержке французского президента заблокировала включене этих двух стран в программу подготовки к членству, на чем настаивали американцы. Возникло впечатление, что Берлин хочет отложить вступление Грузии в блок до нового пришествия, а еще лучше – навсегда. Теперь в Тбилиси канцлер заявила:
«Грузия – свободная, независимая страна и каждая свободная и независимая страна имеет возможность вместе с партнерами по НАТО решать, когда и как она будет включена в блок. Грузия станет, если захочет, членом НАТО.»
Причем, похоже, в весьма обозримой перспективе. Официальный представитель правительства Томас Штег:
«Самое позднее в декабре – на следующей встрече НАТО – в зависимости от достигнутого прогресса будет ясность относительно временного горизонта и того, когда станет возможным присоединение Грузии к НАТО. В принципе, по мнению канцлера, Грузия может быть членом НАТО и станет им.»
Существенное препятствие на пути Грузии в Североатлантический альянс – наряду с дефицитами в сфере строительства правового, демократического государства – неурегулированность южноосетинского и абхазского конфликтов. Большинство немецких наблюдателей считают, что их политического решения придеться ждать еще очень долго, а, соответственно, на неопределенное время будет отложено и вступление Грузии в НАТО. Есть, однако, и такие, которые смотрят на вещи иначе и указывают на то, что самые безопасные границы Россия имеет именно со странами НАТО. Берлинский политолог Сергей Лагодинский, например, считает, что решением проблемы могло бы стать отделение Южной Осетии и Абхазии от Грузии и параллельное присоединение того, что останется, а заодно Украины - к Североатлантическому альянсу:
(аудиофайл)
Сейчас в Москве активно обсуждается вопрос об официальном признании независимости самопровозглашенных республик Южной Осетии и Абхазии. Если они и в самом деле будут признаны Россией как самостоятельные государства, если с утратой части своей территории смирится Грузия – быть может, под нажимом Запада – то вариант Сергея Лагодинского вполне можно будет перевести из разряда фантастических в категорию одного из возможных в реальной политике.
Еще одна тема, которая будоражит политический Берлин – будущее германо-российских отношений. Внешнеполитический эксперт ХДС Эккарт фон Клэден весьма категоричен:
«Под градом российских бомб в Грузии уничтожена политика сближения Германии и России. Россия, как постоянный член Совета Безопасности ООН, должна быть участником решения международных проблем, на самом же деле она всё более становится их частью. Это касается Косово, политики в отношении Ирана, но и – по терминологии Москвы – постсоветского пространства, в частности, Грузии.»
Официальная позиция Германии несколько иная. Но о былом стратегическом партнерстве двух стран в Берлине уже и речи нет. Представитель правительства ФРГ Томас Штег:
«если говорить о партнерском сотрудничестве, в основе которого общие представления о ценностях и целях, то применение военной силы и вторжение в суверенное государство, очевидно, не относятся к такому фундаменту общих ценностей.»
Так что же, грядет новая холодная война? Заместитель председателя внешнеполитической комиссии бундестага Ханс-Ульрих Клозе считает, что «холодную войну» можно и накаркать, а потому не следует поддаваться эмоциям:
«Мы сейчас в такой стадии, когда многие, причем, не только политические деятели и министры, но и комментаторы рассуждают о риске новой «холодной войны». Её можно и накаркать, и это было бы совершенно неправильно.»
Ханс-Ульрих Клозе предлагает не торопиться с выдвижением обвинений и санкциями против России. Он рассматривает конфликт на Кавказе в глобальном историческом контексте:
«После окончания «холодной войны» в мире осталась только одна сверхдержава, а вторая, которая раньше ей оппонировала, была, если хотите, враждебной, вдруг перестала быть сверхдержавой. Такое положение имело последствия для России, для Соединенных Штатов и – в целом весьма позитивные – для Европы. Теперь же произошло следующее: Россия вернулась на мировую арену в роли сверхдержавы, увы, очень неприятным образом, американцам же очень трудно признать, что они более не единственная сверхдержава, что таким статусом начинают обладать и другие страны – Китай, Индия, Россия, возможно, в будущем Бразилия. В мире возникла новая расстановка сил и её невозможно как-то упорядочить принятым впопыхах решением. Надо сперва серьезно поразмыслить.»
О новой роли России на мировой арене рассуждал на этой неделе и координатор германо-американских отношений в МИДе ФРГ Карстен Фогт. Он напомнил, что всякая мировая держава трудно переживала распад своей империи. И распад советской империи не стал исключением – он оказал негативное воздействие на многих в России:
«Ощущение, что теперь они снова стали сильнее – экономически, политически, в военном отношении, очевидно, оказывает воздействие не только на российское руководство, но и на российское общество. При таком положении возрастает риск ошибок и, с моей точки зрения, российская политика в последнее время их совершила, в том числе – по отношению к Грузии. Даже, если Грузия, в свою очередь, также допустила ошибки. Даже, если грузинские войска также совершали недозволенные действия. Действия России в последние дни непростительны, они непропорциональны.»
При этом, по мнению Карстена Фогта, Россия действовала себе во вред:
«И для России верно, что её безопасность в долгосрочной перспективе может быть обеспечена только тогда, когда соседи будут её не бояться, а стремиться стать партнерами России. Так что в последнее время Россия действовала во вред собственным интересам безопасности, нагнетая страхи у своих соседей.»
В Москве на это смотрят иначе. Довольно долго – еще при Ельцине и в первые годы правления Путина – России очень хотелось стать партнером Запада, хотелось, чтобы её любили. Любви она так и не дождалась. Запад, занятый собственными проблемами, выгодный момент упустил, думали, Россия еще долго будет зализывать раны после распада Советского Союза и окрепнет еще не скоро. Просчитались. Теперь поезд ушел. Так и не получив «любви», в Москве решили, что вполне достаточно, если Россию будут бояться и уважать за силу. Какими в такой ситуации могут стать её отношения с Германией? Какую политику будет проводить Берлин? Карстен Фогт:
«Всякое федеральное правительство на протяжение минувших десятилетий стремилось к партнерству с Россией, также будет поступать и впредь. Однако, стремление к партнерству с Россией, которое отвечает интересам всех стран континента, всегда опиралось на принципы общеевропейской безопасности. К таким принипам, в частности, относится уважение России к интересам её соседей. В противном случае она подрывает основу принципов общеевропейской безопасности, а значит, и наши возможности для сотрудничества с Россией.»
Речь идет не только о взаимовыгодном сотрудничестве в политической сфере. Где сегодня кончается политика и начинается экономика? Еще одна цитата Карстена Фогта:
«Страна, которая изолируется от своих соседей, заставляя их себя бояться, создает себе не только политические, но и экномические трудности. Большим прогрессом после развала Советского Союза, да даже еще при Горбачеве, была готовность России открыться. Если же Россия станет проводить политику, противоречащую этой тенденции, то это пойдет во вред не только отношениям Европы и России, но и самой России. Так что, на месте российского руководства я бы очень хорошо подумал, стоит ли принимать меры, которые являются выражением военной мощи, но одновременно – и выражением политической слабости.»
Увы, у здравомыслящего Карстена Фогта нет шансов оказаться на месте российского руководства.
Вот и всё на сегодня из «Столичной студии» «Немецкой волны».