Репортаж из лагеря беженцев

Максим сейчас живет в Чехии. Максим - один из тех немногих, кому удалось получить статус политического беженца в европейской стране. Он рассказал о своих впечатлениях от первых месяцев пребывания в лагере беженцев на территории Чехии.

- Я сразу попал в лагерь. В лагере карантин. Система такая – две недели медицинские проверки и изоляция. Не можешь никуда отсюда убежать. Ограниченная территория. После этого, в течение двух недель даешь интервью, то есть объясняешь, что тебя сюда привело, какие проблемы. Это интервью является основным документом, в соответствии с которым рассматривается твое заявление о предоставления убежища. В лагере большинство людей было, как ни странно, из Советского Союза. Лагеря Чехии были забиты. Все эти люди не попадали в Чехию прямо непосредственно, они не стремились в Чехию. Всех их возвращали из Германии. Контингент такой: люди из ближней Азии, афганцы из Сирии, люди из Африки, из Нигерии. Те, кто добрались каким-то образом до Европы. Очень много из Советского Союза, масса людей. И были единичные случаи из таких стран, как Польша, Куба или Словакия. В основном украинцы, русские, русские с Кавказа. Тогда после первой Чеченской войны люди шли. Из Белоруссии было довольно мало людей. Очень мало из них имели политические мотивы выезда из своих стран. В основном это люди, которые принадлежали к низшим социальным слоям, которые имели экономические проблемы. Были, может быть, те, кто скрывался от мафии. Но в основном это были беженцы по экономическим причинам, а также покинувшие места военных действий.

Это группа людей, на которых распространяется право предоставления гуманитарного убежища, не политического, то есть временного. Таких случаев было 90%, даже больше. Многие думали, что чем дольше на Западе находится страна, тем меньше в нее приток беженцев из СССР и Восточной Европы, и тем больше шансов, что какой-то единичный случай будет рассмотрен положительно. Но шансов попасть в Швейцарию намного меньше, чем в другие европейские страны. В основном в Бельгии находится много людей. В Чехию такие беженцы доставлялись, потому что ни одна страна, ни Германия, ни Швейцария не могла принять столько беженцев. Поэтому использовали бюрократическую зацепку, правило, которое гласит, что если человек уехав из страны, пересек какую-либо другую страну, в которой он мог бы остаться, то его могут вернуть в эту страну. Это правило соблюдалось не строго. В моем случае я тоже проезжал через территорию Польши и мог бы там остаться, но в отношении меня это правило почему-то не применили. Меня оставили в Чехии.

- Но здесь возникает правомерный вопрос: как же все эти тысячи иммигрантов попадают в ЕС? Ведь нелегально перейти границу не так уж и просто?

- В Германию можно попасть двумя путями. Либо самостоятельно, что делают практически каждый день, потому что люди живут в чешском лагере. Ситуация в лагере была такова, что терять было нечего. Несмотря на то, что там была бесплатная еда, довольно сносная, для основной массы – 90%, этого было недостаточно. Мне, например, было достаточно того, что у меня есть жилье, что я в безопасности и так далее. Их представление о Западе было другое, мол, здесь какая-то роскошь. Они поняли, что не за то боролись, и их задачей было идти на Запад, в Германию. Я был в лагере, который был ближе всего расположен к германской границе. Это был рай. Попасть в этот лагерь было мечтой. Каждый день люди ходили в Германию. Когда я пришел в комнату, в ней были индус и пакистанец. Первый вопрос был сразу: «Ты уже был в Германии?» И когда я отвечал, что нет, это всегда вызывало большое удивление, что я даже не попытался туда попасть. Попытаться – было святой обязанностью.

В основном люди были бедные. Но были и другие, которые заранее прослышали о каналах, по которым можно попасть на Запад, которые были при деньгах. Иногда это были большие семьи, например, курдские беженцы, афганские беженцы. Они более-менее знали куда едут. Они имели деньги для того, чтобы заплатить нелегальным организациям, которые с ними сотрудничали, то есть мафии. В разных странах это было по-разному. Это не обязательно были чехи, это могла быть организация, которая имела место жительства в стране имеющий свободный въезд в Чехию, например из Венгрии. И, естественно, имеющая хорошее представление о ситуации на чешско-немецкой границе. Границы никакой нет, но есть пограничные переходы. На некоторых пограничных переходах режим зависит от того, на какой ты машине едешь, какие у нее номера.

Очень часто удавалось переезжать границу на машине с чешскими номерами без всякого досмотра на территорию Германии. Потом в определенной точке всю эту группу выгружали. Люди платили по 1000 марок с человека. Это просто перевоз. В лучшем случае закинут поближе к лагерю. Ходили слухи, что в Германии существует 90-километровая зона, в которой, если кто-то сообщит в полицию о наличии подозрительно выглядящих лиц, похожих на беженцев, то за донос получит вроде бы 80 марок, точно сказать не берусь, но определенная денежная премия была установлена. Если их в этой зоне ловили, считалось, что они нелегально перешли границу. В основном они переходили без документов, чтобы не получить в паспорте отметку о депортации. Поэтому они его прятали в подошвы, старались не давать документ. Их посылали назад. Но, если человек 90-килметровую зону прошел, появлялся шанс прийти сдаться в полицию. Все стремились в Нюрнберг и в Дрезден, чтобы уже в глубине страны сдаться для получения убежища. Удавалось это практически всем, кто обращался к так называемым переводчикам, который переводили, точнее перевозили через границу.

В отношении людей, которые переходили пешком, можно сказать, что это практически никогда не удавалось. Они просто не успевали пройти эту 90-километровую зону. Если видят, что кто-то идет пешком, и вид у него явно не прогулочный, никакая машина не остановится, чтобы подвезти. Люди боятся около границы кого-то брать.