13.05.2001 47-й Международный фестиваль короткометражного кино в Оберхаузене/Германия (часть 2)
Ваш фильм был позитивно встречен немецкой критикой. О чём он?
- Фильм «Болдинская осень» поставлен по новелле Виктора Ерофеева, автора достаточно скандального. Его книги обычно вызывали неоднозначную реакцию у публики. Режиссёр и автор сценария фильма Александр Рогожкин уже снимал по Ерофееву фильм под названием «Жизнь с идиотом», который был принят отечественным зрителем и критикой с большим скандалом. "Болдинская осень" - это 12-минутная драма человеческого существования. В эти 12 минут втиснуты все самые проклятые вопросы нашего бытия: кто мы, откуда, куда идём. Главный герой - сорокалетний писатель Сиссин, оказывается в поезде, очевидно, что это происходит в его воображении. Рядом сидят Толстой, Достоевский, Пушкин, Гоголь и Куприн, которого играет ваш покорный слуга. И вот Сиссин размышляет о жизни, полемизирует с милиционерами, которые там появляются... Картина, однако, вызвала скандал на фестивале в Анапе, потому что в ней было очень много непечатной лексики, раз десять повторяется слово «говно». Кроме того, там есть момент, когда главный герой, по мнению критиков, не очень почтительно высказывается о Господе Б-ге. В России ленту подвергли остракизму, а вот за рубежом, даже в ближайшем зарубежье, скажем, в кинотеатрах Вильнюса, где она показывалась на фестивале «Живое русское кино» в апреле этого года, "Болдинская осень" вызывала аплодисменты, полемику, иногда жёсткую, но тем не менее, заинтересованную.
Вы побывали на целом ряде конкурсных просмотров, что вам особенно запомнилось? Каковы ваши впечатления от города и фестиваля?
- Это замечательный фестиваль, очень хорошо, что он проходит в этом городе, где ничто не отвлекает от именно просмотра картин. Здесь чудная атмосфера, никаких банкетов и вечеринок нет, что отнюдь не мешает знакомиться с людьми. Мне понравилась лента молодого режиссёра Оксаны Аурушкявичене из Вильнюса «Мама». Это такая неожиданная история мальчика, который ухаживает за тяжело больной матерью. Кроме того, мне понравился фильм Оксаны Чепелык из Киева "Introduction" и фильм Михаля Газды, молодого парня из Каттовиц, сейчас он живёт в Варшаве, который называется «Вторник». Я сразу почувствовал, что он работает в русле «польской школы», которая ассоциируется с именами Кшыштофа Зануссии и Кшыштофа Кишьловского. Картина медленная, драматическая, с трагическим концом, но картина с очень глубоким нравственным зарядом. Это меня поразило. Вообще, программа фестиваля радует своим разнообразием: здесь есть развлечения, есть эксперименты - интересный фильм "Broadcast" поставил Иштван Кантор из Канады. Многое не успеваешь осознать умом, но потом, на эмоциональном уровне, это воспринимается.
В конкурсе приняли участие всего четыре российские ленты. Следует ли это понимать, как свидетельство продолжающегося кризиса в российском кинематографе?
- Сведения о том, что российское кино умерло, как всегда, немного преувеличены. Я полагаю, что о московской сцене известно достаточно много, поэтому я расскажу о петербургской ситуации. У нас существует несколько институтов, где готовится «молодая смена», как это принято было называть раньше. Скажем, в Академии кино и телевидения на курсе Леонида Менакера, известного режиссёра старшего поколения, учится целая плеяда талантливых молодых людей. Там не менее пяти режиссёров, в которых я лично верю, картины которых мне нравятся. Эти ребята очень быстро усваивают всё новое, что происходит в масс-медиа, в телевидении, в новых медиа. Они немало путешествуют, много видят и не стыдятся делать ошибки. Я назову Татьяну Мельникову. Она сделала два короткометражных фильма, которые производят сильное впечатление. Один из них про первую брачную ночь, другой называется «Как в кино». В этих картинах играют её друзья, играют её соратники, но это не любительщина, а настоящее, зрелое, выношенное искусство. Глоток свежего воздуха. Также я бы назвал Антона Сиверса (это новое имя Антона Бычкова. Сиверс - звали его деда). Он снял несколько полнометражных картин, работает для сериалов, снял несколько серий «Охоты на Золушку» про «российскую Никиту». Другое имя - Андрей Лебенсон. Его картина чёрно-белая, называется «Бармен», очень напоминает французскую «новую волну». Это такой этап «переваривания материала» и то, что он делает сейчас, уже не похоже на его первые работы. Так что я уверен в том, что петербургская школа кино, которая традиционно представлена именами Авербаха, Ароновича, Германа, Сокурова, - вовсе не уходит в историю и не становится перевёрнутой страницей. Появляется молодое поколение, которое приносит своё видение современного мира.
Как обстоят дела с финансированием? Находятся ли частные лица и фирмы, готовые инвестировать деньги в отечественное кино?
- Обычно говорят, что наше кино живёт только на деньги государства, а во множестве других стран, якобы, не существует проблем с финансированием кино. Но, тем не менее, первые ростки частного финансирования уже появляются. На киностудии «Ленфильм» только что закончена картина «Рождественская мистерия». Главным её финансовым инвестором стала частная компания Игоря Лаврика, которая называется «Стабильная линия». Лаврик - молодой бизнесмен, который, в принципе, занимается железнодорожными перевозками. Заработав деньги, он стал помогать отечественному искусству, он поверил в молодых дебютантов Андрея Кравчука и Юрия Феттинга и по их сценарию поставил эту замечательную рождественскую сказку, которая уже была показана по телевидению, и с успехом идёт на экранах. В главных ролях Чулпан Хаматова, наша новая звезда, Алексей Кравченко, Юрий Кузнецов, Сергей Шакуров и так далее. Мне, как продюсеру, хочется работать с молодым поколением, не отягощённым бременем штампов, наработанного материала. Когда кино делают молодые, всегда есть надежда, что это будет что-то не похожее на всё, что было.
Интервью с Оксаной Чепелык
Расскажите, пожалуйста, подробнее о проекте Фонда «Баухауз» в Бразилии.
- Идея новой программы «Баухауза» с выездами в различные города, где осуществляются проекты, заключается в том, чтобы восстановить славное имя «Баухаза», связанное с великими художниками и архитекторами прошлого - Моголи-Надем, Кандинским, Мисом ван дер Рое. Сегодня для реализации проектов приглашают известных художников из разных стран. Для Рио-де-Жанейро был выбран мой проект «Виртуальная башня». Речь шла о том, чтобы изменить имидж Жакаризиньи - крупнейшей фавелы в Рио - связанный с насилием, мафией, наркотиками. И так как привязка была к «Баухаузу», реализовать это предусматривалось за счёт архитектурной доминанты. Проект предусматривал строительство башни такой высоты, чтобы человек, поднявшись на неё, смог увидеть море. Но понятно, что осуществление такого архитектурного проекта жители фавелы восприняли бы, как издевательство. Поэтому мой художественный проект сводился к «виртуальной башне»: камера поднималась на воздушном шаре на такую высоту, чтобы можно было увидеть море. Всё это фиксировалось камерой, и изображение передавалось в Интернет. Вечером этот вид проецировался на какой-то фасад, там был макро-план этой волны. На воздушный шар, являвшийся носителем «виртуальной башни», в момент акции проецировались лица жителей фавелы, у которых я брала интервью по поводу их самой заветной мечты.
Как вас встретили в Рио-де-Жанейро?
- Уже в аэропорту нас поджидали журналисты, фотографы, съемочные группы телевидения - целый лес из камер. Я была даже удивлена, но как оказалось, имя «Баухауза» по-прежнему работает и остаётся ему только соответствовать... Со всей этой журналистской братией мы отправились в фавелу. Общение проходило в тёплой дружеской атмосфере. Но вот на следующий день, с утра, нам преподносят инструкцию. Участники события слегка похолодели, особенно, когда нам поясняли, что нужно делать, когда перестрелка начинается и т. д. А я была абсолютно счастлива, поскольку я приехала с мыслью, что хорошо бы снять здесь видеофильм. Но какими-то ландшафтами и подобными радостями я не собиралась заниматься. И эта инструкция "как вести себя в фавеле" и стала той идеей, на которую я моментально отреагировала. Мне показалось, что это достаточно жёстко и очень привязано к месту: оставаться в фавеле, придерживаясь этой аудио-инструкции, не заходить ни вправо, ни влево. Мне виделось такое «параллельное плавание» - чтение аудио-инструкции и видео-ряд из фавелы. То есть, заниматься поиском иллюстрации для этой инструкции было бы абсурдно. Конечно, можно было бы подловить какие-то ситуации с наркодилерами или ночную перестрелку, но в мои планы это не входило. А некоторые случайные совпадения лишь будили ассоциативные ряды.
Название вашего фильма можно перевести с английского, как «Инструкция». Подразумевается свод правил о том, как себя вести в трущобах, чтобы остаться живым и невредимым. Кто автор инструкции?
- Это был местный архитектор, это была частная инструкция. Мы её прослушали. Оказалось, что записана она была с большими шумами. Я попросила автора повторить это для записи. Даже не перед камерой, а лишь записать его голос. Человек жутко испугался, сказал, что ему нужно жить здесь дальше, он не собирается никуда эмигрировать, а, если он это повторит.... А инструкция предупреждала, о том, что следует опасаться и полиции, поскольку нельзя исключать, что полиция связана с наркомафией и так далее.... и это всё исходило от бразильца. Поэтому автор отказался участвовать в проекте, чтобы уцелеть. Та же самая реакция последовала от переводчицы. После чего автор инструкции попытался устроить нам аналогичное "предупреждение" из уст одного из лидеров фавелы, который оказался человеком умным, и обладал достаточными вербальными способностями, типа проповедника. Этот человек, которого называли "Румба", довольно живо отреагировал на мою идею, как бы замкнув кольцо. Мне эта ситуация была интересна ещё и потому, что она казалась мне мини-моделью глобального мира. Ведь практически аналогичную инструкцию можно получить, если поехать в Россию, Украину, Латинскую Америку, Южную Африку - куда угодно. Уже из разговора с "Румбой" было ясно, что эта фавела на самом деле является последней связующей точкой между Колумбией и Америкой, между наркобоссами, которые всем этим руководят. А люди, на которых за всё отдуваются - это жители фавелы. Понятно, что следующим этапом стала пространная дискуссия в «Баухазе», а нужно ли это. Ведь тема проекта оказалась связана с политикой, с внутренними делами чужой страны. Надо ли вообще в это лезть? Но потом мы решили, что провозглашая какие-то лозунги о "свободе и демократии", отказаться от этой идеи было бы настолько же безнравственно, как и вообще произносить эти слова. Поэтому "Баухауз" решил дать бюджет и сделать это видео.