Анин: Перемен в РФ не будет, пока жив коллективный Путин

Роман Анин - главный редактор и один из основателей сайта журналистских расследований "Важные истории". Накануне вручения изданию премии Free media awards DW расспросила Анина о настроениях в российском обществе, возможных переменах в стране и темах для будущих публикаций.

DW: Роман, мы говорим с вами в Гамбурге, где вашему изданию вручают немецко-норвежскую премию. Выходит, признание независимой российской журналистики возможно сейчас только за рубежом?

Роман Анин: Оно последние десятилетия возможно только за рубежом. Последняя премия, которую я получал в России, мне кажется, была вручена в 2012 году. Это была премия Артема Боровика. С тех пор трудно себе представить, чтобы российский режим награждал журналистов, которые пишут о коррупции и организованной преступности и об убийствах (совершенных этим режимом. - Ред.) Поэтому да, чему тут удивляться.

- "Важные истории", Фонд борьбы с коррупцией, другие независимые от государства российские СМИ провели много очень громких расследований коррупции в России. Но взрыва в общественном сознании не вызвали. Общество апатично. Почему?

- Я не согласен, что не взрывали. Если вы посмотрите на самое популярное видео в российском сегменте YouTube, то это, пожалуй, будет расследование Алексея Навального про "дворец Путина", которое посмотрело больше 100 миллионов человек. То есть все-таки тема коррупции людям была интересна. Но в целом российское общество мало волнует эта проблема, оно заражено этой апатией.

Я не буду вдаваться в подробности, почему (это так. - Ред.). Об этом целый философский трактат можно написать. Но чему удивляться, если, скажем, даже война мало людей волновала до тех пор, пока не началась мобилизация и не стали выхватывать мужей и братьев, отправлять на фронт без подготовки, где они просто погибали на третий день.

Ну, а коррупция - это то, что, вообще-то, где-то далеко, люди не понимают про те миллиарды. Российское общество живет просто в колоссальной нищете. У нас только недавно съемочная группа вернулась из Карелии, где мы снимали, как люди живут в бараках. Этому человеку ты разве объяснишь что-нибудь про "дворец Путина" или про яхту Сечина? Человек живет на 15 тысяч рублей, у него туалет не смывается, он живет в условиях 18-го века. Это и есть истоки апатии. Один из истоков апатии. Конечно же, их больше.

- И как побороть эту апатию? Сделать народ богаче?

- Безусловно. Но для начала нужно остановить войну. Во-вторых, нужны десятилетия работы с населением. Это просто целый комплекс мер, это реформа страны. Побороть эту апатию при путинском режиме невозможно. Если мы представим себе на секунду, что у нас наступила прекрасная Россия будущего, то там дальше - просто титаническая работа по вскрытию архивов, по образованию населения и по рассказам о том, какие преступления были совершены путинским режимом.

Вся правда о войне должна быть открыта для того, чтобы люди просто осознали, какой ужас творился на протяжении этих 30 лет, безмолвными свидетелями которого они были. И с безусловного одобрения народа эти ужасы и творились. И, может быть, после этого у России будет какой-то шанс побороть эту апатию и начать жить по-новому.

- То есть, пока жив Путин, никаких изменений ждать не приходится?

- Не только пока жив Путин, а пока жив коллективный Путин. Пока Россия остается диктатурой, пока у власти находятся эти люди. Мы просто недооценивали это. Я это повторял на протяжении многих лет просто потому, что моя специализация была про этот стык организованной преступности и коррупции. И я с 2008 года, когда перешел в отдел расследований "Новой газеты", воспринимал этих людей как банду. Это абсолютная ОПГ в классическом смысле слова. И пока эта ОПГ у власти, ничего не будет.

- Но у вас будет все меньше возможности влиять на общество. Доступ к независимым СМИ ограничивается, сайты блокируются, не за горами блокировка YouTube в России. Для кого вы работаете?

- На данный момент мы работаем, безусловно, для российского общества. Если посмотреть на цифры наших просмотров в YouTube, то они очень высоки. Видео стабильно набирают за миллионы просмотров. И это не интервью с эфирами, это все истории про войну, это истории про убийства, истории, которые тяжело смотреть.

Когда это все закроют и ограничат, то, наверное, мы не сможем добиваться (таких показателей. - Ред.) И, может быть, медиа в изгнании придется закрывать. Но я к этому готов, потому что это не самая большая трагедия в череде сегодняшних трагедий. А будущее народа всегда зависит от воли самого народа. Если люди в России не хотят жить по-иному, не хотят знать правду, то как бы мы ни пытались делать свою работу хорошо, мы ничего сделать не сможем.

- Это очень пессимистичный прогноз. То есть изменений в ближайшее время не предвидится?

- Он не пессимистичный. Я лишь говорю о фактах. Еще раз - будущее народа зависит от самого народа, не от журналистов. Наша задача - рассказывать людям, что на самом деле происходит, что на самом деле представляет из себя власть, что на самом деле происходит в Украине, рассказывать про преступность этой войны, рассказывать про то, как российская власть не считается с жизнями собственных граждан, отправляет сотни тысяч просто на убой. А дальше уже дело граждан.

Это не пессимизм, это просто осознание того, что твоя жизнь зависит от тебя. Если ты хочешь что-то с ней сделать, поменять свою жизнь, то ты должен это делать. А если ты будешь все время пребывать в апатии, то однажды тебе постучат в дверь, заберут твоего мужа за шкирку и через три дня кинут под Сватово, где он будет убит. Это и есть та цена, которую люди платят за безразличие к собственной судьбе и судьбе страны.

- Вы сделали свой выбор, вы уехали из России, чтобы работать, и вы относитесь к тем, кого называют "хорошим русским". В этих "хороших русских" верят не все украинцы. Вы получаете премию вместе с украинскими журналистами. Вы сталкивались с таким недоверием к себе?

- Лично я не сталкивался, и "Важные истории" не сталкивались. У нас замечательно налажено взаимодействие с коллегами из Украины, с людьми в Украине. Нас читают, нас там уважают. Я думаю, это прежде всего за нашу позицию, потому что мы как граждане России чувствуем двойную, тройную, десятерную ответственность за все те ужасные преступления, которые совершаются от имени российского народа в Украине, за эту войну.

И именно за эту позицию, я думаю, нас и уважают. Более того, если даже я или кто-либо из моих коллег-журналистов из "Важных историй" столкнется с таким, то я не буду в обиде, я не буду задет. Украинцы и мир имеют сегодня право на то, чтобы тыкать палкой в русских, пусть даже это и "хорошие русские". На протяжении десятилетий мы еще будем с этим сталкиваться, как сталкивались с этим немцы после 1945 года. Простите, заслужили.

Смотрите также: