"Красные линии" в политике: полезно или контрпродуктивно?
20 июня 2024 г.
В марте 2024 года президент США Джо Байден предостерег премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху от наземной операции в Рафахе. "Не должно погибнуть еще 30 тысяч палестинцев. Это "красная линия", - заявил он в интервью американской телекомпании MSNBC.
В феврале 2023 года верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель пригрозил Китаю: если Пекин будет поставлять Москве оружие для агрессивной войны России в Украине, то это будет означать для ЕС пересечение "красной линии". Незадолго до начала войны президент РФ Владимир Путин подобным образом охарактеризовал возможное вступление Украины в НАТО. А для главы китайского государства Си Цзиньпина публично сформулированный предел терпимости - это официальное провозглашение независимости Тайваня.
Биньямин Нетаньяху однажды особенно наглядно изобразил "красные линии" Израиля в ядерном споре с Ираном. В сентябре 2012 года израильский премьер-министр предупредил Генассамблею ООН, что Тегеран находится на грани создания ядерной бомбы - и показал график, на котором красным фломастером нарисовал порог, который не должен быть перейден ни при каких обстоятельствах.
Тревожный сигнал для существующего миропорядка
В последние годы заявления о "красных линиях" в международной политике значительно участились. Согласно анализу, проведенному американским сайтом Smart Politics, до Барака Обамы только два президента США публично говорили об этом. Сам Обама затем использовал этот стилистический прием еще одиннадцать раз - хорошо известно его предупреждение правителю Сирии Башару Асаду о недопустимости использования отравляющего газа во время сирийской гражданской войны.
Для исследователя международных конфликтов Анне Хольпер (Anne Holper) из Европейского университета Виадрина во Франкфурте-на-Одере участившиеся заявления о "красных линиях" - это прежде всего отражение того факта, что геополитический баланс сил все больше и больше смещается. По мнению Хольпер, таким образом государства-гегемоны сигнализируют: "В этом вопросе мы достигли черты, которую нельзя переступать, чтобы сохранить нашу систему ценностей".
Применение отравляющего газа в Сирии, возможная ядерная бомба в руках Тегерана или российское вторжение в Украину - все это нарушения табу, которые потрясли мировой порядок до самых его основ. "Всякий раз, когда наблюдается вызов миропорядку, считавшемуся стабильным, возмущение достигает предела - и проводится "красная линия", - утверждает эксперт. "Именно тогда вы чувствуете, что вам брошен вызов, и вынуждены послать сигнал с максимальным угрожающим эффектом, перед лицом которого другая сторона не осмелится сделать ни шагу дальше", - поясняет она.
Политика сдерживания и ее побочные эффекты
Часто за обозначением "красных линий" следует угроза серьезных последствий. Однако обычно они не конкретизируются. "Вообще-то всегда основной целью является сдерживание", - говорит Анне Хольпер. И это всегда отчасти политический блеф: вы не хотите прибегать к серьезным санкциям, но они должны последовать, если предупреждение не будет услышано.
Джо Байден оставил открытым вопрос о том, как именно США могут отреагировать на израильское наземное наступление в Рафахе; он лишь пригрозил "сократить военную помощь" Израилю. Спустя некоторое время Вашингтон смягчил риторику - вероятно, чтобы избежать необходимости действовать. "США не считают, что действия Израиля в Рафахе представляют собой "крупную наземную операцию", которая пересекает "красную черту" для президента Джо Байдена", - заявили в Белом доме.
По мнению Анне Хольпер, проведение "красных линий" - это "парадоксальный инструмент: вы не хотите заходить так далеко, но ваш оппонент, пересекая линию, вынуждает вас это сделать". Однако если вы оставите вызов без последствий, "то потеряете авторитет и власть, что в итоге может быть гораздо серьезнее, чем результаты нарушения указанной вами границы": Угроза, которая не выполняется, воспринимается как слабость.
"Нас поставят перед фактом - новым миропорядком"
Но почему в таком случае "красные линии" продолжают проводить вновь и вновь? Потому что баланс сил в мире в настоящее время претерпевает фундаментальные изменения, и, как следствие, уже не существует средства, которое в условиях эскалации однозначно воспринималось бы всеми вовлеченными сторонами как "только так и не дальше". Брошенный Россией, Китаем и некоторыми странами Глобального Юга вызов заставляет усомниться в существующем миропорядке и заново протестировать границы возможного, объясняет Анне Хольпер. Со своей стороны, державы, которые стремятся сохранить существующий миропорядок, хотят предотвратить "нарушение границ": "Они знают, что если один человек сделает это, то потом многие последуют его примеру. И тогда в какой-то момент они поставят нас перед фактом - этим самым новым порядком и новыми правилами, которые сами и установят".
С точки зрения исследователя международных конфликтов, не стоит публично заявлять о "красных линиях", чтобы использовать их в качестве механизма сдерживания. Ведь обычно невозможно сформулировать и донести такое послание без того, чтобы исключить возможность в будущем оказаться втянутым в нежелательную эскалацию. "Лучше держаться от подобных заявлений подальше", - советует Анне Хольпер.
"Красные линии" лучше проводить негласно
О "красных линиях" не требуется публично заявлять для того, чтобы провести четкую границу и сказать: "Это наши правила, и мы будем их отстаивать", - продолжает эксперт. "Уважение к вашим правилам и границам зависит от рычагов, которыми вы располагаете в каждом конкретном случае", - полагает Хольпер. Кроме того, гораздо разумнее обсуждать "красные линии" во внутреннем общении, например между союзными державами или вооруженными силами, согласовывая, когда и как следует действовать, но не сообщать об этом публично.
А вовне Анне Хольпер советует поддерживать как можно более ровную коммуникацию, чтобы не допустить эскалации. На примере войны в Украине, она объясняет: "Было бы лучше, если бы все союзники по НАТО и ЕС объединились и выступили единым фронтом, чтобы России стало ясно: "Мы не можем с ними воевать и внести раскол в их ряды.... Они едины в защите своих ценностей", - считает она.