Адамович: "Цель Лукашенко - сломить Статкевича любой ценой"

Более четырех лет экс-кандидат в президенты Беларуси Николай Статкевич находится в заключении. Он единственный из семи осужденных после президентских выборов 2010 года экс-кандидатов в президенты Беларуси, остающийся за решеткой по обвинению в организации массовых беспорядков. Он был задержан в ночь после президентских выборов 20 декабря 2010 года и приговорен к шести годам лишения свободы.

В эти дни развернулась правозащитная кампания с целью напомнить о судьбе Статкевича и других пяти политзаключенных. Почему оппозиционного политика до сих пор не выпустили на свободу? Как ему удается не падать духом в условиях психологического прессинга и изоляции? Об этом DW поговорила с супругой Николая Статкевича Мариной Адамович.

Deutsche Welle: Почему Лукашенко до сих пор держит в тюрьме вашего супруга?

Марина Адамович: Диктаторский режим держится на страхе и подавлении свободы личности. Для него даже в тюрьме несломленный человек опасен. Тем более, если это - политический конкурент. Лукашенко понимает, что Николай не сломлен. Его цель - сломить Николая любым путем. Освобождение означало бы для Лукашенко признание в собственной слабости.

- Как Николай себя чувствует?

- Николай в заключении уже больше четырех лет. Это - 1500 дней и ночей. За все это время он 3,5 года провел в закрытой камере, в условиях СИЗО и тюрьмы, и только 6 месяцев - в колонии, где мог выходить на улицу, видеть траву, деревья, небо над головой.

Я тут на днях подсчитала, что за эти 1500 дней видела его всего 35 часов. Из них 15 часов - это семь коротких свиданий через двойное стекло и решетку, и только 20 часов я была с ним рядом. Это было единственное наше длительное свидание. Свидания в тюрьмах запрещены. Поэтому остаются только письма и очень редкие телефонные звонки. Из тюрьмы ему разрешали звонить лишь раз в месяц. Ему давали не больше 15 минут, в которые входило время, проведенное им у аппарата, набор номера, ожидание ответа, все звонки. Как будет дальше, я не знаю. Ожидаемого три дня назад звонка из колонии не было.

- В тюрьмах свидания запрещены. Насколько сложно получать разрешения на звонки, письма?

- Приходится бороться за самую минимальную возможность общения. У меня тут тома переписки с прокуратурой и МВД за возможность получать письма. Когда в июле 2011 года впервые от него стали требовать прошение о помиловании, от Николая перестали приходить письма. Его лишили и свиданий.

- Как вы думаете, что помогает ему не падать духом?

- Николай для меня - источник силы. Казалось бы, должно быть наоборот. Но не я, а он дает мне веру, что все будет хорошо. А силы ему дает вера в то, что он делает. На свободе он говорил, что здоровье - это капитал и в него нужно вкладывать. Поэтому все эти годы он активно занимается спортом. Но в условиях тюрьмы, - без солнечного света, при отвратительном тюремном питании, - сохранить здоровье невозможно.

Последний раз мы виделись 17 декабря. Нам дали два часа. Даже при наших очень редких и коротких встречах меня не оставляет ощущение, что мы только вчера расстались и продолжаем неоконченный диалог. Будто он ни на миг не прерывался все эти годы. Часто даже в письмах мы пишем друг другу об одном и том же. Ну, а во время свиданий, конечно, смеемся. Точно так же, как и во время телефонных звонков.

- Могут ли Николая освободить до президентских выборов в ноябре?

- За 1500 дней я не раз слышала уверения, что Николай вот-вот выйдет на свободу. Тем не менее, он все еще в заключении. Но я не перестаю надеяться.

- Как Вы относитесь к тому, что демсилы хотят выдвинуть Николая единым кандидатом на президентских выборах?

- Это единственный приемлемый вариант участия оппозиции в этой гнусной кампании. Трудно предугадать, улучшит или ухудшит это судьбу Николая. Лукашенко может его освободить, чтобы сорвать возможный бойкот и международное непризнание очередной "коронации". Гадать, что в голове у Лукашенко, - не моя задача.

- Достаточную ли поддержку оказывает ЕС политзаключенным Беларуси?

- Я очень благодарна европейским странам и США за ту помощь, которую они оказали нам после 19 декабря 2010 года. Никогда не забуду, что первыми представителями, которые приехали в Беларусь, чтобы попытаться помочь в освобождении политзаключенных, были наши партнеры - немецкие социалдемократы. Это был очень важный сигнал о том, что мы - не одни.

Без давления со стороны ЕС число политзаключенных сегодня было бы гораздо большим. Конечно, трагические события в Украине, а также страх и низкая активность нашего гражданского общества снизили внимание к Беларуси. Помимо этого, мы видим попытки со стороны европейцев начать политику сближения с белорусскими властями. Официальные лица Латвии, страны, председательствующей в ЕС, даже заявляют о возможности приглашения Лукашенко в Ригу.

- Это опасно?

- Это опасно и непоследовательно. Ни одно условие ЕС белорусскими властями не выполнено. Любой диалог завершается там, где речь заходит о гражданских и политических правах. И даже несмотря на якобы самостоятельную политику Лукашенко в отношении Украины, арестовываются наши граждане за акции солидарности с украинским народом. Ну сколько можно наступать на одни и те же грабли? Сколько таких "волн либерализации" мы уже пережили? Заканчивались они новым витком репрессий. Это - больно.

Поэтому я призываю представителей ЕС: пожалуйста, прислушайтесь к нам. Требуйте освобождения всех, кто за свои убеждения был лишен свободы. На сегодня в Беларуси шесть политзаключенных: Игорь Олиневич, Николай Дедок, Артем Прокопенко, Евгений Васькович, Юрий Рубцов и Николай Статкевич. Не позволяйте белорусским властям диктовать вам свои условия.