Аллея Сталина: полвека "кондитерских" фасадов
19 января 2003 г.
Германия после Второй мировой войны: большинство городов лежит в руинах. В землях, занятых Красной Армией, новая власть рабочих и крестьян принимается строить социализм. Строить – в прямом смысле слова, то есть возводить дома и города, в которых социалистические труженики будут чувствовать себя достойно.
Символический акт
Какой архитектурный стиль мог подойти новой власти? Классический модерн во времена Сталине отвергали как "американско-декадентский" и "формалистический" стиль. Надо было подобрать смесь из национальных архитектурных традиций и того, что показывали русские товарищи.
Поэтому тогдашний руководитель ГДР Вальтер Ульбрихт (Walter Ulbricht) отправил в Москву учиться новому градостроительству своих лучших архитекторов. Вернувшись, они создали в Берлине "район" Москвы – аллею Сталина и, так сказать, заложили "краеугольный камень строительства социализма в столице".
Кондитерский стиль
Отдельные части этого самого монументального архитектурного комплекса в ГДР сохранились до сих пор. Аллея Сталина сегодня разделена на две части: Карл-Маркс-аллее и Франкфуртер-аллее. На протяжении двух километров здесь стоит дюжина домов по 7-12 этажей, некоторые из них - до 300 метров в длину .
Своими фасадами, украшенными орнаментами и керамической плиткой, здания напоминают классицистические постройки Карла Фридриха Шинкеля (Karl Friedrich Schinkel, 1781-1841). "Кондитерский стиль" – называют критики такую архитектуру.
Жизнь в этом большом социалистическом "городе в городе" украшали в свое время кинотеатр, кафе и рестораны, концертный зал и... скульптура Сталина. Концертный зал был снесён в 1970-е годы, а памятник разрушили вскоре после смерти "великого вождя". Образцово-показательная аллея должна была стать представительской магистралью, поэтому строилась с размахом, 90 метров в ширину. Но вряд ли для того, чтобы дать народу пространство для прогулок: скорее градостроители оставляли место для военных парадов и праздничных шествий.
Народная стройка
В реализации проекта участвовали шесть архитекторов, среди них - будущий главный архитектор Берлина Герман Хензельманн (Hermann Henselmann, 1905 - 1995), руководившей позже возведением Берлинской телебашни.
5.000 квартир строили 10 тысяч рабочих-добровольцев, надеявшиеся в них поселиться. Каменщики (за 300 часов работы по вечерам) имели возможность участвовать в лотерее, в которой также разыгрывались квартиры.
Паркетные полы, мусоропровод, лифты и хорошее отопление обещали роскошь, которую многие никогда не смогли бы себе позволить. 50 лет назад, в январе 1953 года дома были заселены первыми жильцами. Они были рады покинуть прежнее жильё – казарменные постройки начала века. Многие из них и сегодня живут в тех же квартирах.
Наслоения истории
Итальянский фотограф Лидия Тирри (Lidia Tirri) и шведская журналистка Юльва Квейссер (Ylva Queisser) встретились с первыми жильцами, создав на основе этих встреч выставку "Жизнь за кондитерскими фасадами". Фотографии показывают зрителям пожилых мужчин и женщин, которые сидят в своих некогда хороших квартирах и грустят о прошлом...
"Моя соседка и сегодня говорит, что здесь, в доме, ещё остаётся частичка ГДР,
– рассказывает квартиросъёмщик Хорст Медике (Horst Mädicke). – Она имеет в виду, что это её родина".Жить на аллее считалось престижным, говорит Харитас Урбански (Charitas Urbanski), которая получила право поселиться здесь за то, что расчищала послевоенные развалины.
Только один раз здесь было неспокойно: 17 июня 1953 года именно на аллее Сталина собрались тысячи строителей и двинулись к центру города, протестуя против плохих условий труда и жизни. Восстание было жестоко подавлено советскими танками. 260 человек погибло, 13 тысяч его было арестовано.
Аллея молодеет?
Сегодня на аллее Сталина живут не только пенсионеры, там много и молодых жильцов. За свой кров под сенью социализма они платят сравнительно большую квартплату, считая эти дома престижными, отличающимися особым шиком. Один квартал ансамбля, охраняемого как памятник архитектуры, отреставрирован. "Когда идёт дождь или снег, я чувствую себя как в Москве", - говорит 27-летняя архитектор Марион Рен (Marion Rehn).