Бунтарь теряет популярность
11 апреля 2005 г.
На 25 апреля назначено слушание министра иностранных дел Германии Йошки Фишера в специальной комиссии бундестага, созданной для расследования обстоятельств так называемой визовой аферы – массовых злоупотреблений при выдаче разрешений на въезд в Германию, на что верхушка немецкого МИДа слишком долго смотрела сквозь пальцы. Сам Фишер хотел бы, чтобы допрос был публичным, в присутствие телекамер. Это понятно. На подсвеченной юпитерами сцене он чувствует себя особенно раскованно. Дайте Фишеру телекамеры, а уж он сумеет блеснуть остроумием и выставить своих консервативных оппонентов на посмешище. Однако восстановить былой образ ему уже не дано. Фишер безвозвратно утратил пальму первенства по рейтингу.
Немецкий парадокс
И дело вовсе не в "визовой афере". Не суть важно, какие еще её детали выплывут наружу, и насколько легкомысленно относился министр к тревожным телеграммам немецких дипломатов из Киева, Москвы, Минска или Тираны. Возможно даже, что он, вопреки усердным попыткам оппозиции подпилить ножки его министерского кресла, останется главой внешнеполитического ведомства Германии. Возможно даже, что он снова пойдет на выборы осенью 2006 года. Но это будет уже другой Фишер – не тот, за которого голосовали избиратели два раза подряд, обеспечив победу "красно-зеленой" коалиции. Фишер, высокомерно не придав поначалу значения "визовой афере", изменил своему собственному образу. А этого избиратели не прощают.
Тот факт, что Йошка Фишер на протяжении многих лет уверенно лидировал в опросах как самый популярный политик, вообще относится к чисто немецким парадоксам. Его любили именно за то, что он был не таким как все – скучные, до оскомины правильные, морально устойчивые, обтекаемые политики, которые, даже впервые получив депутатский мандат, уже выглядят так, как будто их в роддоме начали готовить к политической карьере, вскармливая молоком той или иной партии.
Популярность бунтаря
Несколько лет назад оппозиция попыталась свергнуть Фишера с политического Олимпа, используя события его буйной, альтернативной молодости – как он принимал участие в уличных побоищах, швырял камни в полицию, захватывал пустующие дома. Консерваторы изрядно просчитались. Получившие огласку факты только прибавили Фишеру популярности. Он был человеком из народа – с изъянами в биографии, метаниями и противоречиями. Немцам гораздо симпатичнее бунтари, чем гладкие, зализанные, правильные во всех отношениях и надменные политики. Фишер поначалу казался совсем другим, а на поверку оказался – или со временем стал – именно таким, уверенным в собственной непогрешимости и высокомерным к своим подчиненным. И неудивительно, что в самом немецком МИДе началось брожение.
Уйти Фишер не может
Более семидесяти дипломатов поддержали публичный протест против распоряжения министра не публиковать во внутримидовском журнале некрологи на тех коллег, которые ранее состояли членами гитлеровской Национал-социалистической рабочей партии, какими бы ни были их заслуги перед новой, послевоенной Германией. О целесообразности такого распоряжения можно спорить, однако, открытый афронт дипломатов еще несколько недель назад был бы немыслим. Так реагировать могут только подчиненные, которых допекло высокомерие собственного министра.
Хоть и с изрядным опозданием, но Фишер всё-таки признал свои ошибки в "визовой афере". Оппозиция в ответ едко заметила, что в Германии министры, в том числе "зеленые", подавали в отставку и по куда менее значительным поводам. Однако от Фишера зависит слишком много в сегодняшнем политическом пасьянсе. Без него партия "зеленых" обойтись не может. Он их неформальный лидер, надежда и опора. И не только для "зеленых". В случае отставки Фишера можно будет ставить крест на правящей коалиции еще до следующих выборов.