Дело NSU сдвинулось с мертвой точки

В среду, 9 декабря, продолжающийся уже два с половиной года процесс по делу террористов из так называемого "Национал-социалистического подполья" (NSU) получил новый поворот. С подробным письменным заявлением в мюнхенском суде выступила Беате Цшепе (Beate Zschäpe) - главная обвиняемая и единственная оставшаяся в живых участница трио, на совести которого, как полагает прокуратура, десятки преступлений. Цшепе инкриминируется соучастие в убийстве десяти человек.

Она сдалась полиции в 2011 году, вскоре после того, как стало известно о смерти ее предполагаемых подельников - Уве Мундлоса (Uwe Mundlos) и Уве Бёнхардта (Uwe Böhnhardt). Считается, что оба они совершили самоубийство. Цшепе собиралась сначала дать подробные показания, но по настоянию своих адвокатов предпочла молчать.

Почему этот процесс так важен

На протяжении более десятка лет, начиная с 1999 года, в разных городах Германии совершались таинственные убийства, взрывы бомб и ограбления, но найти преступников или хотя бы понять их мотивы полиции никак не удавалось. Только случайно в руки полиции и прокуратуры попали улики, которые помогли составить картину трагедии. Если раньше убийства мигрантов считались итогом "разборок" этнических мафиозных группировок, то затем стало ясно, что в Германии, по всей вероятности, действовала неонацистская террористическая ячейка, члены которой убивали по всей стране мигрантов из ненависти к ним. Девять из десяти жертв, которые, как считает следствие, на совести участников NSU, - мигранты турецкого и греческого происхождения.

Для Германии это стало шоком. В то время, как после терактов левых радикалов из "Фракции Красной Армии" (RAF) в 1970-е годы в ФРГ боялись левого терроризма, а после 11 сентября 2001 года жили в ожидании возможных ударов со стороны исламских экстремистов, из поля зрения выпали террористы праворадикального толка.

Но особую значимость этот процесс имеет потому, что он в крайне неприглядном свете выставил роль немецких спецслужб, прежде всего Федерального ведомства по охране конституции. Трио неонацистов находились под его наблюдением еще до того, как все трое ушли в подполье в 1998 году и начали грабить и убивать.

Как так вышло, что они исчезли из поля зрения спецслужб, но, самое главное, почему в архиве ведомства оказались уничтожены документы, имеющие или потенциально имеющие отношение к преступлениям троицы? В результате скандала многие чиновники ведомства были вынуждены покинуть свои посты. Но эти и другие вопросы по большей части так и остаются пока без ответа.

Что сказала Цшепе

Адвокат Беате Цшепе от ее имени 9 декабря зачитал текст заявления обвиняемой, уместившийся на 53 страницах. В нем Цшепе фактически признала все те деяния, которые инкриминируют NSU: все 10 убийств, 2 взрыва и серию ограблений. Вместе с тем версию о своем соучастии в преступлениях Цшепе отвергла - о них, по ее утверждению, она узнавала лишь постфактум. Участие в террористической организации "Национал-социалистическое подполье" обвиняемая также отрицает, называя эту структуру не более чем выдумкой Мундлоса.

Беате Цшепе лишь призналась в том, что подожгла подпольную квартиру в городе Цвикау, где жило трио, выполняя якобы посмертное пожелание своих сожителей - Мундлоса и Бёнхардта. В целом она признала себя лишь "морально виновной в том, что не смогла предотвратить 10 убийств и два взрыва бомб". А также извинилась перед родственниками жертв. Цшепе, по ее утверждениям, пыталась остановить своих подельников, думала сдаться полиции, но ее остановили угрозы Мундлоса и Бёнхардта в этом случае покончить жизнь самоубийством.

На немецкие спецслужбы Беате Цшепе возложила лишь косвенную вину, рассказав о роли в неонацистской среде Тино Брандта (Tino Brandt). Брандт, который был осведомителем ведомства по охране конституции ФРГ федеральной земли Тюрингия, по ее словам, был не только наиболее активным организатором различных собраний неонацистов, но еще и служил источником их финансирования.

Негативная реакция

Заявление Цшепе многочисленные наблюдатели сочли попыткой отвести обвинения от себя и убедить суд переквалифицировать ее деяния с соучастия на пособничество. В последнем ей грозит куда менее суровое наказание. Наблюдатели выразили сомнения в том, что суд поверит утверждениям обвиняемой.

По выражению одного из присутствовавших на судебном заседании журналистов, Цшепе предложила суду "лучшие хиты" увиливающих от ответственности преступников: потерю памяти, незнание, сваливание вины на мертвых". Прокурор Херберт Димер (Herbert Diemer) назвал зачитанное в суде заявление "одной из многих улик".

Острую критику слова Цшепе вызвали со стороны представителей пострадавших. Гамзе, дочь Мехмета Кубасика (Mehmet Kubasik), убитого в Дортмунде в 2006 году, заявила: "Я не верю ни одному слову этого заявления. Мои с самого начала слабые надежды на то, что прояснятся детали убийства моего отца, не оправдались". Мехмет Даймагюлер (Mehmet Daimagüler), адвокат, представляющий интересы жертв, назвал заявление обвиняемой карточным домиком из лжи: "Такого рода извинения она может оставить при себе".

Второй обвиняемый, один из предполагаемых пособников террористов Ральф Вольлебен (Ralf Wohlleben), также пообещал изменить тактику и на одном из ближайших заседаний прервать свое молчание.