Дмитрий Орешкин: Медведев готовит Путину "запасной аэродром" в Конституционном суде

Дмитрий Медведев берет Конституционный суд под президентский контроль, чтобы создать "запасной аэродром" для Владимира Путина, считает российский политолог Дмитрий Орешкин.

Deutsche Welle: Дмитрий Медведев за год сделал то, чего не позволял себе Владимир Путин. До шести лет был увеличен срок президентских полномочий, а сейчас еще и глава Конституционного суда будет фактически назначаться президентом. Чем продиктованы такие действия Медведева?

Дмитрий Орешкин: Во-первых, надо воспринимать это в контексте системы власти. Дело не только в шести годах президентства, а в том, когда и как это делалось. Решение об увеличении президентских полномочий принималось в ноябре-декабре, причем в великой спешке. А почему такая гонка? Почему сразу в трех чтениях за две недели было сделано? И вдруг - сделали и забыли.

Мне представляется, что все это делалось в декабре, потому что тогда у Путина была возможность вернуться назад в президентское кресло. Быстро, не откладывая дело в долгий ящик, пока еще у него был чрезвычайно высокий президентский рейтинг, пока еще живы были воспоминания о грузинских событиях: он - на белом коне, он всех побеждает. И здесь, как раз, имело смысл возвращаться на 6 лет. Это разумно. Тогда надо было бы делать все очень быстро, пока все структуры власти не перестроились на Медведева.

То есть, я бы это интерпретировал как вариант попытки бегства наверх для Путина. И уж если бежать наверх - так сразу на шесть лет, потому что тогда в правительственных кругах было состояние, близкое к панике: того и гляди, рынки упадут, и всем было понятно, что впереди ничего не светит. А кто будет отвечать? Отвечать будет не президент, отвечать будет премьер, хозяйственник. И в этой ситуации Путин сделал шаг, чтобы вернуться назад, под каким-нибудь благовидным предлогом отправив Медведева в отставку, с тем, чтобы вернуться в президентское кресло, где он может спокойно продолжать править шесть лет, вне зависимости от того, хорошая ситуация или плохая ситуация.

- И почему этот сценарий не реализовался?

- Не получилось или не решились, или оказали системное сопротивление члены каких-то элитных групп, но этот вариант не сработал. И с тех пор забыли про эти 6 лет. После этого четыре месяца об этом никто и не помнит. Прошло пять месяцев, и вот вдруг, тоже ни с того, ни с сего, мы слышим про Конституционный суд. И опять возникает вопрос: а зачем? Разве Конституционный суд позволяет себе как-то неправильно себя вести?

Конституционный суд мешал Ельцину, когда там был Зорькин. Ельцин пытался как-то договориться с Верховным Советом в 1993 году, а Зорькин аккуратно на тормозах спускал его инициативы, и работал явно на Верховный Совет в большей степени, чем на президентскую власть. Я понимаю, если бы Ельцин попытался поменять Конституционный суд. А Медведеву или Путину он чем мешает? Он что, демонстрирует какое-то непозволительное свободомыслие, непослушание или какие-то инициативы президента спускает на тормозах? Ведь и Зорькин все, что ему велят, добросовестно делает.

- И как вы это объясняете?

- Для Путина ситуация стратегически ухудшается - все-таки, кризис становится затяжным, понятно, что к осени или зиме мы из него не выберемся, а если выберемся, нас начнут мучить другие экономические проблемы. Есть демографический дефицит населения, рыхлая инфраструктура, которая не совершенствовалась, крен в экономике в сторону газово-нефтяного комплекса, неудачи во внешней политике. И все это, скорее, работает против Путина, чем на него.

Более того, позиции Медведева едва заметно, но улучшаются. И я думаю, что таким образом один из вариантов, которые как бы ни кем не артикулируются, но на негласном уровне перемигивания и взаимного понимания рассматриваются, - это тихая гавань для Владимира Владимировича Путина, в его любимом городе Петербурге, со статусом неприкосновенности, иммунитета, может быть даже пожизненно.

- Значит, вместо бегства наверх в президенты, Путин рассматривает вариант с почетной пенсией?

- Это вариант отхода. Бегство назад в президенты ему осуществить тяжело, потому что слишком много об этом сказано, слишком много об этом подумано, и, в общем-то, это не вызовет восторга у региональных элит, которые устали от Путина, и которые не хотят строиться - Медведев им ближе. Это не вызовет восторга и у бизнеса, который тоже предпочел бы работать с Медведевым. Это вызовет восторг у силовиков, но больше, пожалуй, ни у каких других элитных групп.

Так что на самом деле, хотя мы все ему аплодируем и говорим, что он - национальный лидер, я думаю, что через полгода уже не будет такого бурного эмоционального фона, связанного с возвращением Путина в президенты.

А Медведев, вроде, справляется со своими обязанностями и, более того, наращивает влияние. Чего, собственно, его сваливать? Значит, куда еще Путину деваться с премьерского поста, на котором будет припекать?

Второй вариант - создать новое государство и встать над Медведевым. То есть, создать, скажем, союз России и Южной Осетии. А вот здесь большой вопрос, пойдет ли на это Медведев, нужно ли ему это. И весь мир поднимет крик, если Россия попытается такого рода вещь сделать. И Медведеву это не надо.

А куда Владимиру Владимировичу деться с этой сковородки - премьерской позиции в стране, которая входит в кризис? Один из вариантов - по-хорошему уйти на солидное, безопасное место.

- Вопрос о Медведеве: о каком повышении независимости судебной системы может идти речь после такого решения по Конституционному суду, которое инициируется самим президентом, к тому же президентом-юристом?

- Конечно, это очевидно сужает полномочия Конституционного суда. И, собственно говоря, это не согласовано с Путиным, то я просто не понимаю, зачем это понадобилось Медведеву. Понятно, что это бьет по престижу Медведева с точки зрения либеральной общественности, с точки зрения европейского сообщества, потому что иначе как попытка взять Конституционный суд под президентский контроль это интерпретировать трудно. Зачем ему Медведеву идти на эти неприятные шаги, только если это не трогательная забота о своем учителе и старшем товарище.

Беседовал Владимир Сергеев
Редактор: Сергей Гуща