Волков: "Умное голосование" - чтобы сделать Кремлю неприятно

DW: Леонид, весной вы руководили тем, чего в официальной России вообще-то не было: президентской кампанией Алексея Навального. Кремль не позволил Навальному участвовать в выборах. Российская власть приняла репрессивные меры против него лично и многих его сторонников. Их арестовали на несколько недель, а вы сами во второй половине года были в США. Как вы оцениваете 2018 год?

Леонид Волков: 2018 год был сложный, он был переходным для Кремля и для нас. Закончился политический цикл, который был обусловлен приближением выборов 2018 года. Кремль сделал политический выбор - выборы не проводить. Алексея Навального не допустили, из выборов устроили клоунаду.

Казалось бы, после 18 марта год будет очень успешным для власти, и очень не успешным для оппозиции. Путин триумфально переизбрался, политическое поле зачищено, оппозицию никуда не допустили. Но весь последующий год прошел не под знаком того, что у Путина все хорошо и у оппозиции все плохо, а под знаком строго противоположным.

Я горжусь, что был одним из тех, кто еще больше года назад предсказывал, что так и будет: как только Путин будет переизбран, у него сразу начнутся политические трудности. Он потеряет свою политическую "тефлоновость".

Будущее России после Путина

- А почему это так?

- Потому что до марта прошлого года вся политическая элита была консолидирована вокруг идеи - работать на рейтинг Путина. Он был нужен, чтобы обеспечить еще шесть спокойных лет - мандат на воровство, возможность еще шесть лет распоряжаться всем, что есть в нашей стране. Это было в солидарных интересах российской политической элиты. И она работала на рейтинг Путина.

Теперь этот рейтинг элите не так сильно нужен. У них все хорошо до 2024 года, но им уже надо начинать думать о том, а что будет дальше. И тут оказывается, что в комнате, где происходит обсуждение, есть огромный слон, которого все пытаются не замечать. Этот слон - вопрос преемничества, вопрос наследования власти.

Есть большие сомнения, что Путин в 2024 году пойдет на выборы. Ему будет уже 72 года. Возраст весьма серьезный для политика в России. Ну и усталость копится очень большая. Элита воспринимает ситуацию марта 2018 года так, что они выиграли себе еще 6 лет, проведя блестящую операцию по назначению Путина для того, чтобы решать, что будет потом. Путину это не нравится. В первую очередь потому, что когда обсуждается, что будет потом, то его голос уже не имеет большого значения.

- Был ли удачным 2018 год для вас, Алексея Навального, вашего движения?

- Казалось бы, для оппозиции год был неудачный. К выборам нас не допустили.  В цифрах власти достаточно хорошо сфальсифицировали явку, чтобы говорить, что наша компания бойкота была не слишком удачна. Вроде бы следовало ожидать, что мы будем деморализованы.

Плюс аресты, Алексей провел 80 суток под арестом уже после выборов президента, это огромное время. Есть из-за чего расстраиваться. Но на самом деле я считаю, что 2018 год был успешным. Мы не растеряли всего того, что мы построили за президентскую кампанию, мы сохранили ядро нашей сети штабов. В 40 крупнейших городах России действуют наши штабы, которые стали точками консолидации.

- А сколько штабов было?

- Было на пике президентской кампании 85, сейчас осталось 40 - самых лучших в самых крупных городах. Мы теперь в состоянии поддерживать большую эффективную политическую структуру, каждый региональный штаб стал важной точкой концентрации политической активности в регионах и добивается серьезных результатов.

Интересно, что в Москве у нас не получается этого добиться. А в регионах они постоянно отправляют в отставку чиновников и добиваются возбуждения уголовных дел, штрафов и проверок, отмены конкурсов.

Планы команды Навального на 2019 год

- Какова ваша политическая стратегия на 2019 год?

- У нас нет политической стратегии на год. У нас есть политическая стратегия на много лет. Она была выработана где-то в 2012 году и с тех пор не менялась. Она такая: быть гибкими и использовать все возможности для того, чтобы наносить власти политический ущерб и чтобы расти как организация.

- В 2019 году вы хотите реализовать проект "Умное голосование"? Что за проект?

- "Умное голосование" - это наша новая идея в области электоральной тактики, направленной на то, чтобы максимизировать ущерб. Мы видим, что, в отличие от 11-го или 13-го года, даже допуск каких-либо не просто оппозиционных, а условно приличных кандидатов стал невозможным. В большинстве выборов не допускают никого, кто мог бы составить конкуренцию. Соревнуются единоросс и несколько технических кандидатов. Ситуация уже стала предельно похожа на советскую. Победа единоросса для Путина оказывается важной. Он готов в это впрягаться. Это значит, что победа не единоросса причиняет ему боль.

По сути дела, когда у нас есть кандидат от власти и несколько технических кандидатов, выборы превращаются исключительно в референдум о доверии власти, доверии лично Путину. Голосуют не за Шпорта в Хабаровске или против Шпорта, голосуют за Путина или против Путина. Поэтому поражение на этих, даже абсолютно фейковых, выборах для них болезненно. И наша идея - тактическое голосование, когда мы собираем базу сторонников, информацию о кандидатах и выявляем наиболее перспективного кандидата, не с точки зрения личных качеств.

Мы призываем голосовать за наиболее вероятного конкурента для того, чтобы сделать Кремлю неприятно.

- Это значит, что команда Навального поддержала бы кандидата от коммунистов или ЛДПР, если у него есть реальные шансы выиграть у кандидата от "Единой России"?

- Да, нас это абсолютно не смущает.

- Если Ксения Собчак будет баллотироваться в Санкт-Петербурге, команда Навального поддержит ее?

- Зависит от ее шансов, от ее рейтинга, от того, может ли она быть самым вероятным кандидатом на победу. В случае Ксении Собчак я очень сомневаюсь. Собчак обладает огромным антирейтингом, поэтому ее выпустили на президентские выборы, поэтому ее попросили поучаствовать в этом балагане, так сказать, на подтанцовке, поэтому ей позволили говорить в телевизоре все что угодно.

Беседовал Инго Маннтойфель

Во второй части интервью Леонид Волковрассказывает о том, чего он ожидает от Германии, и отвечает на вопрос, является ли Россия европейской страной.

Смотрите также: