Портрет: Йозеф Бойс

В начале 80-х годов его имя в списках самых современных художников стояло на первом месте, а Энди Уорхол включил Бойса в свою галерею портретов культовых супер-звезд вместе с Мерлин Монро, Сталиным и Мао Дзе-дуном. В 60-70-х годах Йозеф Бойс стал культовой фигурой, своего рода гуру для молодого поколения, чуть ли не основателем новой религии. Ни один художник после Второй мировой войны не будоражил общественное мнение, как этот профессор дюссельдорфской академии, наделенный фанатической энергией, даром слова и той способностью воздействовать на людей, которую принято называть харизмой. Где бы и в каком качестве ни появлялся Бойс, он всегда оставался центром, вокруг которого вращалось все.

Он родился 12 мая 1921 года в городе Клеве в буржуазной и строго католической семье. Бойс уже в школьные годы поглощал уйму книг: Гете, Шиллер, Новалис, Шопенгауер – вплоть до трактатов основателя антропософии Рудольфа Штейнера, оказавшего на него особое влияние. Его интересовало все: медицина (он хотел стать врачом), искусство, биология, мир животных, философия, антропософия, антропология, этнография. Активная, энергичная натура Бойса требовала действия. Это, очевидно, и привело его в юности в ряды "гитлерюгенда".

Из "гитлерюгенда" дорога шла на фронт, и в 1940 году Бойс записывается добровольцем в германскую военную авиацию. На войне он проявляет себя дисциплинированным и храбрым солдатом. Он осваивает профессии радиста и пилота бомбардировщика. Он совершает множество боевых вылетов, за что и был награжден Крестами второй и первой степени. А в 1943 году его самолет сбили где-то над крымскими степями. Напарник Бойса погиб, а его самого с переломом черепа и тяжелыми ранениями вытащили из горящей машины местные татары-кочевники, очевидно, пастухи или скотоводы. У татар он пробыл недолго. Через восемь дней его обнаружили немецкие спасательные отряды.

Сам Бойс считал этот отрезок времени решающим для его последующей творческой карьеры. Здесь, в Крыму, он лицом к лицу столкнулся с той самой антропологией, которой увлекался с детских лет. Татары лечили его ритуальными методами, уходящими корнями в древнюю традицию этого народа. Израненное тело Бойса они обкладывали кусками сала, вливающего в организм жизненную силу, и заворачивали в войлок, сохраняющий тепло. Привиделось ли ему это в бреду (он пролежал в коме 20 дней) или было на самом деле, во всяком случае, сало и войлок стали впоследствии важными материалами его скульптур и инсталляций, а антропологический принцип лег в основу его концепции.

В 1947 году Бойс поступает в дюссельдорфскую академию художеств, становится любимым учеником профессора Эвальда Матире, потом преподавателем, а с 1961 года профессором класса монументальной скульптуры.

Началом оригинальной творческой биографии Йозефа Бойса считается день, когда он впервые продемонстрировал свою работу, в которую он ввел сало в качестве художественного материала. Затем последовал его знаменитый "Стул с салом" – сидение его было покрыто слоем животного жира, а справа из этой сгустившейся массы торчал термометр. В диспутах Бойс отстаивал эстетические качества сала: его желтый цвет, приятный запах, целебные качества.

Другим его вкладом в арсенал современных художественных материалов был войлок. В своих многочисленных акциях он заворачивал в войлок стулья, кресла, рояли, сам закутывался в него и обкладывался салом. Войлок в этом контексте выступал как хранитель тепла, а скульптура из войлока понималась им как своего рода электростанция, производящая энергию.

Бойс пришел в академию с убеждением, что старая концепция искусства, включавшая в себя только живопись, графику и скульптуру, изжила себя. Он говорил впоследствии:

"Для меня произведение искусства стало загадкой, естественной разгадкой которой является сам человек. Это та самая черта, которую я определяю как конец авангарда, конец всех традиций. Мы должны вместе развить социальную концепцию искусства. Новорожденное дитя старых дисциплин".

Эту концепцию Бойс называл социальной скульптурой, и в ее фундамент им был положен антропологической принцип, то есть присущее всему живому творческое начало. Искусство в старом смысле представляет собой, по Бойсу, лишь одно, хотя и наиболее эффективное проявление этого принципа. Новое же искусство должно расширить свои границы, распространившись, по сути, на все области человеческой деятельности. Потому что, как он считал, в каждом человеке заложена потенция творчества. Каждый человек – потенциальный художник. И задача состоит в том, чтобы научить его творческому подходу к любой профессиональной деятельности. Средством для этого является образование, которому Бойс придавал особое значение и о котором писал:

"Школы должны стать образовательными центрами нового типа, где образование становится подобным формовке скульптуры. Человек нуждается в том, чтобы быть сформированным правильным образом. А это значит, что его следует вылепить. Он должен быть вылеплен абсолютно сверху донизу. Он податлив, он поддается скульптурному формированию. Теперь же образование детей, главным образом, коверкает их. И в этом заключается причина закрытости и аморальности общества, в котором мы живем".

Только при этих условиях, по мнению Бойса, в результате коллективного труда, откристаллизовавшегося в социальной скульптуре, может быть построена подлинно творческая демократия. Строительство такой подлинно творческой демократии Бойс начал в собственной академии.

В июне 1967 года во время большой студенческой демонстрации в Западном Берлине один студент был убит при столкновении с полицией. В ответ на эту трагедию Бойс в том же месяце основывает в Дюссельдорфе немецкую студенческую партию. Главными ее требованиями были самоуправление, отмена института профессоров и свободное для каждого, без экзаменов и приемных комиссий, поступление в высшее учебное заведение.

Июль 1971 года проходил в обычной для академии рутине отбора подавших на конкурс студентов. Бойс выступает с резким протестом: отбор студентов по способностям нарушает демократический принцип равенства – ибо каждый человек несет в себе творческое начало. Узкая художественная одаренность только мешает вылепить из студента подлинного творца. И Бойс предлагает принять всех отвергнутых в свой собственный класс. Предложение его, естественно, не было принято. Аналогичная ситуация повторилась и на следующий год. И когда администрация академии снова не согласилась на требование Бойса, он вместе с 54 отвергнутыми оккупировал ее административное здание. Это было прямое нарушение закона, и Бойс был отстранен от должности профессора академии. На собрании, где решался вопрос о его отставке, Бойс заявил:

"Государство – это монстр, с которым надо бороться. Я считаю своей миссией – разрушение этого монстра".

Затем последовали апелляции в суде, бурные дебаты в прессе, выступления в поддержку Бойса таких видных деятелей культуры, как нобелевский лауреат Генрих Бёлль и молодых, но уже известных тогда художников (Герхард Рихтер, англичане Ричард Хамильтон, Дэвид Хокни, Рон Китай).

"Где я – там и академия", - наполовину в шутку, наполовину всерьез утверждал Бойс, считая своим демократическим долгом сотрясать существующий порядок и учить массы людей. Потерпев фиаско в Дюссельдорфе, он переносит свою деятельность в Берлин. В 1974 году он вместе с Генрихом Бёллем основывает Свободный международный университет. Его студентом мог стать каждый, независимо от возраста, профессии, образования, национальности и, конечно, способностей.

Свободный международный университет по мысли Бойса должен был быть идеальной моделью того образовательного центра, где из сырого человеческого материала можно было ваять творческого демократического человека. Бойс утверждал, что он не имеет ничего общего с политикой, а знает только искусство. Однако его концепция социальной скульптуры ставила своей главной целью преобразование общества целом. И кем бы ни считал себя Бойс, искусство и политика шли у него рука об руку. Его невероятная активность распространялась на все. Он выступал в защиту природы, отстаивал права женщин. Он требовал назначить зарплату домашним хозяйкам, доказывая, что их труд равен любому другому труду.

Распространив понятие искусства на все, что лежит под солнцем, в том числе на животный мир и на окружающую среду, он имел основание считать себя одним из отцов-основателей партии "Зеленых". В 1976 году он выставил свою кандидатуру на выборах в Бундестаг, но получил лишь 600 голосов. Три года спустя он баллотируется от партии "Зеленых" в Европейский парламент, причем не с большим успехом. Но такого рода провалы не портили ему настроение. Серьезно он и не мог рассчитывать на успех. Его политические акции были частью его творчества и служили темами его многочисленных инсталляций, перформансов и графических циклов.

Бойс начинал в начале 60-х, включившись в самую авангардную тогда группу "Флексус", которая одной из первых начала практиковать перформанс как новый жанр искусства. Но Бойс, желая подчеркнуть свою особенность, свое отличие от всех существующих и существовавших в мире художественных течений, называл свое аналогичное действо не перформансами, а акциями.

За свою жизнь он осуществил 70 акций, организовал 130 своих персональных выставок, создал более 10 000 рисунков, большое количество инсталляций, графических серий, не говоря уже о бесчисленных дискуссиях, симпозиумах, лекциях, которые тоже принимали характер перформансов или акций. Он всегда работал с невероятным напряжением, часто почти впадая в транс. Он мог часами стоять неподвижно в самой неудобной позе. На выставке "Документа 5" он в течение 100 дней говорил почти без перерыва и при этом утверждал, что растрачивая силы, он лишь укрепляет себя. Он выступал перед публикой не столько как художник или артист, сколько как шаман, вещающий в состоянии транса об истинах, недоступных рациональному сознанию. Сам Бойс не раз подчеркивал связь своего творчества с шаманизмом и ритуалами древних религий.

В 1974 году в Чикаго Бойс посвятил одну из своих акций знаменитому в 30-х годах гангстеру Диллингеру. Он выскочил из машины у городского театра, побежал, как будто спасаясь от града пуль, упал в сугроб и долго лежал, изображая убитого бандита. "Художник и преступник – попутчики, - объяснял он смысл этого действа, - ибо оба обладают диким неуправляемым творческим началом. Оба аморальны и движимы лишь импульсом стремления к свободе". В том же году в Нью-Йорке он провел сутки в одной комнате с диким койотом в рамках акции "Я люблю Америку, и Америка любит меня". Вместе с членами своей немецкой студенческой партии он расчищал лес под Дюссельдорфом под лозунгом "Все говорят об охране окружающей среды, но никто не действует". А один из последних его проектов назывался "Посадка 7000 дубов в Касселе".

Если акции Бойса сохранились для нас лишь на фотографиях и кинокадрах, то его инсталляции экспонируются во многих музеях мира и на выставках. Целый зал отведен под его инсталляцию "Землетрясение во дворце". Несколько предметов старой мебели, шаткий столик, стоящий на четырех стеклянных банках и пол, засыпанный битым стеклом. Поводом для создания инсталляции послужило реальное землетрясение, произошедшее в 1980 году на юге Италии. Но Бойс воспринял его не просто как стихийное бедствие. Землетрясение – это символ крушения прошлого и той революции, которая должна трансформировать сознание человека и общества.

В другом опусе такого рода – "Конец 20 века" – он прямо грозит Апокалипсисом. Огромное помещение завалено огромными черными каменными глыбами. Очевидно, это – то, что останется от нашей больной цивилизации, если в качестве панацеи она не примет его концепцию социальной скульптуры.

Йозеф Бойс умер в 1986 году в возрасте 64 лет, так и не успев завершить многие из своих проектов. Но и уже созданного им оказалось достаточно, чтобы направить европейское искусство в новое русло, раздвинуть границы художественного творчества до бесконечности. Он, по сути, лишил искусство последних качественных атрибутов. Безбрежное море человеческой деятельности поглотило искусство в старом смысле этого слова и растворило в своем составе. Но если этот раствор, как надеялся Бойс, впитал в себя его творческую субстанцию, то быть может это принесет плоды, но уже в иной сфере, чем та, которую раньше называли словом искусство.

Игорь Голомшток, НЕМЕЦКАЯ ВОЛНА