Президент Эстонии: "Демократии друг с другом не воюют"

- Господин президент, как вы думаете, кто или что стоит за кибератаками против эстонского правительства?

- Эти были атаки не только против правительства. Они были направлены против целого ряда веб-сайтов, включая частные банки, систему вызова экстренных оперативных служб "112", прессу.

Я не знаю, кто стоит за этими атаками, но ясно, что они были организованными. Если посмотреть на скорость и силу этих атак, то задаешься вопросом: откуда же они производились? Наверное, это был не Уругвай.

- Вы думаете, это была Россия?

- Как бы мы на это ни посмотрели, эти действия ассоциируются с Россией. И я думаю, что ни у кого это не вызывает сомнения.

- Вы считаете, что этот факт может рассматриваться как нападение на НАТО?

- У нас была дискуссия по этому поводу в НАТО. В Вашингтоне я встретился с рядом экспертов по безопасности из Национального оборонного университета, и мы пришли к выводу, что срочно должны найти ответ на ряд вопросов. Потому что статья 5 и статья 4 Североатлантического договора рассматривают само определение атаки еще на уровне мышления 1949 года. Сегодня многое изменилось.

Вообще кибератаки явление не новое. В 1999 году были произведены первые кибератаки на Пентагон. Были атакованы также израильские государственные институты. Но последние события впервые заставили обратить на них очень серьезное внимание. Ранее никогда не было такой широкомасштабной атаки. И это никогда не затрагивало сферу интересов НАТО. Те, кто организовал атаки, добились того, что в Эстонии появится центр НАТО по борьбе с кибертерроризмом: люди осознали остроту проблемы.

- Считаете ли вы, что позиция Путина по американской системе ПРО в Европе может привести к новой "холодной войне"?

- Одно его заявление о том, что Россия перенацелит свои ракеты на Европу, звучит в духе "холодной войны". Я не думаю, что Запад этого хочет. Но если кто-то будет делать такие заявления, то это может привести к "холодной войне". Но, замечу, Запад никому никогда не угрожал.

- Если Евросоюз будет дальше игнорировать недостатки демократии в России, как это повлияет на ситуацию в целом?

- Мы долго сотрудничаем с Россией в экономической сфере, но нельзя вести глубокие политические дискуссии со страной, в которой нет демократии. Конечно, экономические связи будут существовать и дальше - Европу и Россию связывают крепкие экономические отношения. Но нужно отбросить всяческие иллюзии по поводу того, что можно вести разговоры о таких темах, как демократия.

- Как вы отреагируете, если Америка предложит разместить свои ракеты или радар в рамках ПРО в Эстонии?

- Если это произойдет, то мы изучим предложение – каковы будут цена и преимущества, что касается угроз иранских ракет, и что является причиной того, почему американцы хотят размещать элементы ПРО именно у нас.

Если бы противоракетная оборона была направлена против России, то было бы логично разместить ее элементы в Эстонии. Но я думаю, тот факт, что никто не обратился к нам с такой просьбой, доказывает, что ПРО на самом деле направлена только против Ирана.

- А Россия, по-вашему, угрожает Европе? Создается ощущение, что Россия рассматривает такие небольшие страны, как Эстония, Грузия, Украина, в качестве угрозы.

- Я так не думаю, однако если посмотреть на последние опросы специалистов "Левада-центра", то 60 процентов россиян считают Эстонию самой большая угрозой для России.

Но давайте задумаемся. Население России – 143 миллиона, а в Эстонии живут всего 1,4 миллиона человек. Получается, что на каждого эстонца приходится сто россиян. Эстонская армия – это порядка 4000 человек. Как мы можем кому-то угрожать?

Я думаю, что для России мы являемся чисто теоретической угрозой: в ряде бывших республик Советского Союза появилась свобода слова, прессы, свободные и честные выборы. То есть мы являемся некоей теоретической угрозой для тех, кто считает, что на территории бывшего СССР не может быть такой же демократии, как на Западе.

- Тогда как вы объясняете страхи, которые существуют в России по отношению к Эстонии?

- В России нет свободной прессы. Когда мы перенесли памятник из одного места в другое, это вызвало истерию в России. Но в российских СМИ было запрещено говорить о том, что за неделю до этого в подмосковных Химках памятник погибшим воинам был просто разрушен. И, судя по сообщениям, там вообще не было перезахоронения останков как такового – просто побросали кости в коробку. Но об этом в российских электронных СМИ никто не рассказал.

И еще я знаю один случай, когда журналисту угрожали, чтобы он не говорил о Химках в теме, посвященной Эстонии. У нас в Эстонии никто не может сказать репортеру, что он может говорить, а что не может.

Старая истина гласит, что демократии не воюют друг с другом. Суть ее в том, что в странах, где есть свобода прессы, существует возможность дебатов. В недемократических странах, где пресса контролируется, все, что идет вразрез с официальной версией, запрещено.

- А зачем эстонские власти решили перенести памятник накануне 9 мая?

- До переноса памятника я считал, что нужно было искать другое решение. Но правительство решило по-своему, и в сложившихся обстоятельствах данное решение было правильным: возникла угроза общественной безопасности, эстонцы столкнулись с людьми, которые проводили митинги, разрывали эстонские флаги.

Памятник долгие годы не был угрозой, но когда угроза появилась, мы перенесли его. Если появится новая угроза, мы вновь примем меры.

- Как вы оцениваете ситуацию, которая сложилась на российской таможне, я имею в виду чрезвычайно большие очереди на российско-эстонской границе?

- Это происходит не только на российско-эстонской границе. Это есть, например, и в Финляндии. Есть способы увеличения скорости прохождения транспортных потоков, но предложения Эстонии по радикальному улучшению транспортных коридоров в направлении Санкт-Петербурга, которые мог бы профинансировать ЕС, не вызывают интереса со стороны России.

Наши письма остаются без ответа, встречи переносятся. Для нас это признак того, что решение этих проблем не является приоритетным для России.

Я считал, что в России в этом должны быть очень заинтересованы, но оказалось иначе. И я думаю, мы сможем потратить эти средства ЕС на другие проекты.

- А вам известно, какой ущерб экономике наносят эти очереди на российской таможне и коррупция?

- Я уверен, что ущерб наносится в равной степени и Эстонии, и России. Для Эстонии Россия не является главным торговым партнером. Поэтому я не знаю, насколько сильно это влияет на эстонскую экономику. Но очевидно, что от этого страдает российский бизнес - экспортеры, которые хотят продавать товары в Европе.

- Как вы оцените нынешнюю внешнюю политику Путина?

- Она кажется неоправданно сердитой. Возможно, поиск внешних врагов пользуется определенной популярностью. Европейский Союз, да и вообще Запад, заинтересован в том, чтобы иметь хорошие отношения с Россией. Враждебность России кажется нам иррациональной.

Я думаю, что сегодняшняя внешняя политика России продиктована большим желанием восстановить былое величие Советского Союза. Но если она будет угрожать малым странам и терроризировать их, то Россия не добьется уважения к себе.

Возьмем, к примеру, Германию. Это - большая мощная страна, которая помогает другим. Пожалуй, это самая уважаемая сейчас страна в Европе.

- Вы думаете, что Путин хочет вернуть России былую мощь Советского Союза?

- Я уверен. Он и сам говорил об этом много раз. Я думаю, что если бы Россия была цветущей страной, генерирующей интересные идеи - это было бы гораздо лучше, чем страх перед ней. Даже люди, находящиеся за границей, боятся говорить то, что они думают, из-за страха быть отравленным. Возврат к репрессиям и уход от демократии - это неправильный путь к величию.

- Как вы думаете, каковы основные цели политики Путина?

- Я не знаю. По-моему, они не имеют ничего общего с реалиями 21 века. Почему нужно высылать грузин из страны? Почему нужно было так обойтись с Эстонией? Почему нужно поддерживать фашистские группы, как, например, "Наши"? Я не вижу в этом смысла.

- Каким вы видите будущее эстонско-российских отношений в ближайшей перспективе?

- Это полностью зависит от России. Мы абсолютно ничего не можем сделать со своей стороны. Потому что если нет свободы прессы, тогда все, что мы говорим, передергивается. Даже мои благожелательно настроенные интервью, например, "Российской газете", проходят цензуру, из них выбирают отдельные ответы. И мы реально ничего с этим не можем поделать.

- Почему Эстония поддерживает Грузию и Украину на их пути в НАТО?

- Потому что это лучший способ консолидировать демократию в этих странах. Эти государства находятся под угрозой извне - поскольку они демократические и потому что Европейский Союз в обозримом будущем не собирается принимать их в свой состав.

Есть два механизма поддержки демократии: членство в НАТО и перспектива вступления в ЕС. Последнее зависит не от Украины или Грузии. Евросоюз не собирается включать в свой состав новых членов еще долгое время. С НАТО другая ситуация. И я на своих встречах в Вашингтоне подчеркивал необходимость того, чтобы на следующем саммите НАТО Грузии был предложен план действий для подготовки к членству в альянсе.

- Вы думаете, НАТО сможет защитить демократию?

- Она может помочь в этом.

- Спасибо за интервью, господин президент.