Возвращенцы с боев ИГ - потенциальные бен Ладены

Петер Нойман (Peter Neumann) - директор Международного центра изучения радикализации и политического насилия (The International Centre for the Study of Radicalisation and Political Violence - ICSR) при Королевском колледже в Лондоне. В интервью DW он провел параллели между сегодняшними возвращенцами из Сирии и международной террористической организацией "Аль-Каида", созданной "ветеранами" афганского конфликта. Эксперт рассказал и о способах предотвращения возможной террористической опасности, исходящей от вернувшихся с поля боя радикалов.

DW: По данным германских властей, из ФРГ в так называемое "Исламское государство" на территории Сирии выехали около 550 радикалов. Насколько опасными могут быть эти люди в случае их возвращения в Германию?

Петер Нойман: Есть опасения, что кое-кто из их числа станет активно заниматься террористической деятельностью по возвращении в ФРГ. Причиной тому может послужить их еще большая радикализация в результате участия в конфликте, а также приобретенные там навыки. Например, по созданию взрывных устройств и применению оружия. Кроме того, необходимо учитывать, что во время пребывания в Сирии эти люди обзавелись соответствующими социальными контактами.

Существует мнение, что сегодня в Сирии происходит то же, что происходило в Афганистане в 1980-х годах. Именно там впервые возникло масштабное движение, в рамках которого происламистски настроенные иностранцы прибыли в страну, чтобы бороться против Советского Союза. По окончании войны многие из них вернулись на родину, а иные продолжили активное участие в других конфликтах. И, что немаловажно, как раз они и создали "Аль-Каиду". Достаточно взглянуть на события новейшей истории: ответственные за теракты 11 сентября 2001 года начали свою деятельность именно в афганском конфликте 80-х годов прошлого столетия. Террористическая "карьера" Усамы бин Ладена началась с участия в этом конфликте в качестве иностранного боевика.

- В таком случае, какие существуют возможности для предотвращения потенциальной опасности, исходящей от этих радикалов?

- С моей точки зрения, самое важное - не дать им выехать из Германии. Потому что в тот момент, когда они уже находятся на территории вооруженного конфликта, бессмысленно аннулировать их паспорта и лишать их немецкого гражданства. Это верный способ загнать людей еще глубже в угол. Так что главное - предотвратить их выезд. Не менее важна и профилактическая работа: подобные поездки в Сирию необходимо лишить их мнимой привлекательности.

Пока что деятельность в этой сфере ведется в недостаточной мере. Конечно, задача это непростая. Однако некоторые отправные точки у нас уже есть. Например, нам известно, что многие сочувствующие не едут в Сирию, справедливо полагая, что их ждет участь бессмысленной жертвы. Они исходят из того, что им придется бороться, прежде всего, против других суннитов, а не против Башара Асада или иракского правительства. И это факт. Именно об этом нам рассказывают вернувшиеся оттуда бойцы, с которыми мы проводим беседы. Эту информацию необходимо распространять, как и сведения о том, что многие сирийцы не принимают в свои ряды иностранцев и вообще крайне негативно к ним относятся. Это был бы довольно веский контраргумент для убеждения тех, кто рвется в Сирию освобождать сирийцев. Необходимо довести до их сведения, что сирийцы в принципе не хотят иметь с ними дела.

- Какими должны быть программы для мониторинга возвращающихся боевиков?

- Я подразделяю их на три категории - в зависимости от мотивов их выезда в Сирию и опыта, приобретенного там. Первая: те, кто действительно представляет опасность, - по возвращении на родину они стремятся активно участвовать в джихадистской и террористической деятельности. От таких людей общество нужно защищать. Часть их необходимо судить в соответствии с уголовным кодексом и помещать за решетку.

Другая группа - это те, кто утратил идеологический пыл и получил психологическую травму, участвуя в конфликте. Частично эти люди теряют ориентиры. Разумеется, от них общество тоже нужно защищать, но другими способами. Например, посредством психологической или психиатрической терапии. Третья категория в последнее время становится все более многочисленной. Это люди, лишенные иллюзий, чей сирийский опыт сложился совсем иначе, чем они себе представляли, отправляясь туда. Как раз они и рассказывают о том, что местные жители отвергали их, отводили им роль пушечного мяса. Эти возвращенцы не намерены вести дальнейшую террористическую деятельность.

Поэтому самое важное для спецслужб всех европейских стран - разработать методологию для определения категории возвращенцев. Затем необходимо создать специальные программы для каждой из групп. Уже достаточно давно в разных европейских странах существуют программы по интеграции, дерадикализации, социальному вмешательству. Сегодня основная задача заключается в том, чтобы дать опытным экспертам, которые занимаются программами дерадикализации, возможность разработать специальный подход конкретно к возвращающимся из Сирии.

- Вы упомянули разные страны Европы. А если говорить конкретно о Германии, есть ли в стране структуры, целенаправленно работающие над дерадикализацией бойцов, возвратившихся из Сирии?

В Германии существует программа Exit Deutschland, которая изначально была рассчитана на дерадикализацию и социальную интеграцию неонацистов, а теперь применяется и по отношению к исламистам. Я считаю, что это очень качественная программа, которая, однако, недостаточно поддерживалась немецким федеральным правительством. Специалисты, работающие в ее рамках, отличаются невероятным энтузиазмом и готовы заняться новой темой возвращенцев из Сирии. Разумеется, для этого им необходимы средства и здесь требуется соответствующее решение со стороны политиков.