Эксперт: У Европы интерес к Nabucco не пропал

Символично ли то, что первый визит в наступившем 2011 году глава Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу совершает в Азербайджан и Туркмению? Какая роль отведена Центральной Азии и Туркмении, в частности в стратегии Евросоюза, реализация которой продолжится в этом году? Об этом в интервью Deutsche Welle рассказал эксперт британского института Chatham House Юрий Федоров.

Deutsche Welle: Господин Федоров, как вы считаете, означает ли визит главы Еврокомиссии в Туркмению в начале года, что европейцы не потеряли интерес к проекту "Набукко"?

Юрий Федоров: Будет ли этот год решающим для проекта "Набукко", покажет время, но то, что Европа не потеряла интерес к этому проекту – достаточно очевидно. Дело в том, что этот проект европейцам нужен. Европа бесспорно заинтересована в максимальной диверсификации поставок газа. В этом смысле "Набукко" не является проектом решающим, потому что его мощность не такая уж большая. Этот проект сам по себе не решит проблем энергетической безопасности ЕС и тех стран, которые пока еще не входят в ЕС. Тем не менее, это один из факторов, которые бесспорно будут улучшать позиции Европы, прежде всего, во взаимоотношениях с Россией. Здесь надо отметить одну любопытную особенность: российский газовый экспорт в Европу сокращается не только в результате глобального экономического кризиса, но и в связи с определенными переменами, произошедшими в последнее время. Они связаны с начавшимися совсем недавно символическими и пока небольшими поставками сланцевого газа из США. И это очень важный факт. Это означает, что США из импортера газа превращаются в экспортера. Часть сланцевого газа попадает в Европу, что усиливает позиции ЕС во взаимоотношениях с Россией и с целым рядом других партнеров.

- Станет ли этот год решающим для реализации проекта "Набукко", каких шагов ожидать от Евросоюза?

- Интерес Европы к "Набукко", я думаю, не пропадет, он будет сохраняться. ЕС будет предпринимать определенные, достаточно серьезные усилия для того, чтобы этот проект реализовывать. Помимо сопротивления Москвы есть две принципиальные проблемы в реализации этого проекта. Первая - как перебросить центральноазиатский и, в частности туркменский, газ в Европу, минуя транспортную систему "Газпрома" и России? Для этого нужно строить Транскаспийский газопровод, соединяющий туркменские газовые месторождения с терминалами на территории Азербайджана. Проблема в том, что между Туркменией и Азербайджаном существуют серьезные противоречия относительно разграничения экономических зон в Каспийском море. Что, в свою очередь, связано с наличием нескольких крупных перспективных месторождений нефти и газа, которые находятся в спорной зоне Каспийского моря.

Вместе с тем, в последние полгода появились некоторые симптомы того, что туркменское руководство, возможно, готово закрыть глаза на эти противоречия и начать практические разговоры о строительстве Транскаспийского газопровода. Речь идет о том, что в Туркмении принято решение о строительстве так называемого газопровода "Восток – Запад", соединяющие месторождения восточной и центральной Туркмении с Каспийским побережьем. Этот газопровод будет построен, потому что решение такое в Туркмении уже принято. Единственное объяснение тому - туркменское руководство уже решило, что пора, после завершения проекта с Китаем, начать практические разговоры о транспортировке газа в Европу, минуя территорию России.

Китайский проект реализуется вполне успешно. Китайцы вкладывают серьезные деньги в разработку месторождений центральной части Туркмении и на востоке страны, на правом берегу Каспия. Следующий шаг в экспортной политике Ашхабада напрашивается сам собой – начать работы по реализации западного вектора газоэкспортной стратегии страны. Конечно, то, что происходит в правительственных резиденциях Ашхабада, тщательно скрывается. Но я думаю, что такой вывод более или менее обоснован. Сам по себе визит Баррозу в Туркмению и Азербайджан говорит о том, что какие-то сигналы из Баку и Ашхабада были получены.

- А что будет происходить с реализацией проекта ТАПИ - газопровода из Туркмении через Афганистан и Пакистан в Индию?

- Я думаю, что в этом году ничего происходить не будет. Потому что была подписана всего лишь декларация о намерениях. А вот реализовать крупный серьезный проект газопровода, проходящего по территории Афганистана, в котором у Карзая власть крайне ограничена географически только теми городами, в которых стоят правительственные войска, довольно сложно. Политические риски здесь достаточно высоки. Ни один разумный банк не будет давать кредиты на строительство такого газопровода. Я думаю, что эти планы совершенно бесперспективны.

- В последнее время все больше разговоров вокруг возможной поддержки европейцами проекта строительства газопровода "Южный поток" и даже его возможного слияния с "Набукко". Как вы считаете, эти планы реализуемы?

- Эта идея впервые была высказана в Вашингтоне кем-то из высокопоставленных деятелей нынешней американской администрации. На самом деле, идея не такая уж плохая. Но для меня остается загадкой, как на деле совместить эти два проекта. На мой взгляд, эта идея - смесь наивности и незнания реальных обстоятельств и технических деталей. Как объединить два газопровода? Либо нужно строить один газопровод, допустим, это будет "Южный поток", и к нему подсоединить трубу, которая пойдет из Туркмении через Азербайджан, затем в Грузию. Где-то там их соединить и газ из Центральной Азии пускать по этому газопроводу.

На мой взгляд, судьба "Южного потока" не очень ясна. Во-первых, это очень дорогая идея. Для того чтобы ее реализовать, нужны крупные инвестиции, которые российские источники предоставить не могут, это около 15-20 миллиардов евро, а может быть и больше. Реальных оценок стоимости "Южного потока" нет, потому что нет пока ясного понимания того, какой должна быть мощность этого газопровода. Говорили о том, что "Южный поток" после того, как он будет окончательно реализован, будет иметь мощность порядка 60 миллиардов кубометров в год. Это очень много и требует очень крупных инвестиций, намного больше, чем в "Северный поток". Цифры, которые сейчас называются – 10 миллиардов евро. Потом, не понятно, как они будут расходоваться, кто и как будет финансировать "Южный поток".

Сейчас речь идет о том, что правительство нескольких стран, прежде всего балканских, высказывают свою заинтересованность в этом проекте. Их можно понять, потому что реализация этого проекта позволяет свести к нулю политический риск, связанный с неурегулированными отношениями России и Украины.

Второй момент - как можно совместить два проекта технически? Нужно построить одну трубу, но политический вопрос в том, кто будет контролировать потоки газа, которые проходят через нее. Ведь идея "Набукко" - в том, чтобы создать канал поставки газа в Европу независимо от России. А если "Набукко" совмещается с "Южным потоком", то, как раз и возникает зависимость от России. Значит, либо должна быть выработана какая-то схема управления этим газопроводом и всей инфраструктурой, которая не позволяет использовать это проект в политических или экономических целях. Но пока компромисс здесь не просматривается. Идея совмещения двух проектов понятна, но она наивна и не учитывает ни позиции европейцев, ни позиции российского руководства.

Беседовала Наталья Позднякова
Редактор: Михаил Бушуев