Газовые противоречия: почему ФСЭГ не станет аналогом ОПЕК?

23 ноября в Тегеране состоялся третий саммит Форума стран-экспортеров газа (ФСЭГ). По его итогам была принята декларация, в которой отражены позиции стран-членов организации по вопросам сотрудничества в газовой сфере. Принципиальных договоренностей на саммите достигнуто не было, несмотря на присутствие первых лиц, в том числе президента России Владимира Путина. По словам экспертов, конкретных решений никто и не ждал, поскольку ФСЭГ не имеет ни политического, ни экономического веса, а в последнее время страдает от внутренних противоречий.

Не аналог ОПЕК

ФСЭГ получил статус международной организации в 2008 году. Тогда в него вошли Алжир, Боливия, Египет, Экваториальная Гвинея, Иран, Ливия, Нигерия, Катар, Россия, Тринидад и Тобаго, а также Венесуэла. В 2009 году к Форуму присоединились ОАЭ. Как утверждается на официальном сайте ФСЭГ, на долю его членов приходится 67 процентов всех доказанных запасов природного газа в мире. Доля совокупного экспорта - около 45 процентов от мирового.

Вероятно, с оглядкой на эти показатели, с момента основания организации ее стали называть "газовым ОПЕК" - по аналогии с Организацией стран-экспортеров нефти (ОПЕК). Однако, как отмечают эксперты, это сравнение едва ли уместно. ОПЕК, созданная 55 лет назад, является полноценным картелем, члены которого в течение десятилетий применяли механизм квотирования для влияния на мировые цены на нефть. ФСЭГ не имеет для регулирования цен ни желания, ни соответствующих инструментов.

Как заявил DW партнер консалтинговой компании RusEnergy Михаил Крутихин, "история показала, что это совершенно никчемная организация, которая не имеет ни мирового, ни даже регионального значения. У каждого из членов организации сугубо свои цели и задачи, которые они преследуют на рынке. Попытка сравнивать ФСЭГ с ОПЕК не выдерживает критики".

Катарский фактор

Тем не менее саммит ФСЭГ проходит уже в третий раз (первый раз он состоялся в 2011 году в столице Катара Дохе, второй - в 2013 году в Москве) и, как и в предыдущие разы, собирает глав государств - в этом году, помимо Владимира Путина, в нем приняли участие президенты Боливии, Венесуэлы, Нигерии, Экваториальной Гвинеи и, конечно, страны-хозяйки мероприятия - Ирана.

В качестве повестки было объявлено обсуждение мировой энергетической конъюнктуры, а также ряд политических вопросов. "По сути, это обсуждение ради обсуждения, обмен реверансами, - говорит начальник аналитического отдела инвесткомпании "Церих Кэпитал Менеджмент" Николай Подлевских. - Все последние встречи проходили дежурно, без детального освещения. Этот саммит не стал исключением. Найти точки соприкосновения сегодня сложно, оптимизировать интересы добывающих стран не получается. Так что решений нет, и хвастать нечем".

По словам эксперта, ситуация усугубилась в последнее время в связи с ростом популярности и перспектив сжиженного природного газа (СПГ) и расхождением позиций России и лидера по экспорту СПГ - Катаром. "Крупнейший поставщик СПГ Катар оттесняет нас на наиболее значимых для нас рынках, ведет себя агрессивно в чувствительных для нас регионах. Сейчас мы находимся, по сути, по разные стороны баррикад. Есть информация о том, Катар искал встречи с руководством России на саммите в Иране, но она так и не состоялась", - заявил эксперт DW.

Дружба без обязательств

Вероятно, одной из задач России на саммите ФСЭГ было укрепление связей с Ираном. Эта задача была созвучна и чаяниям принимающей стороны. "Россия нужна Ирану, чтобы показать, что он не одинок в своем противостоянии Западу. И России Иран нужен для того же", - полагает Михаил Крутихин. "К тому же, - добавляет Николай Подлевских, - Иран чувствует себя несколько в долгу перед Россией, которая помогла продвинуть переговоры по ядерной программе. Так что, налаживая мосты, он в некотором роде отдает долг".

Тем не менее и здесь, по убеждению экспертов, речь идет исключительно об "игре на публику" и "политическом надувании щек". Кроме позерства перед Западом, страны ничего не связывает, в газовом отношении - в том числе. Хотя на саммите и шла речь о своп-операциях и совместном строительстве газопроводов, это все "реверансы и намерения, не так обязательные к выполнению", считает Подлевских.

"Газового сотрудничества, как и политического, между Россией и Ираном нет. Ирану нужны деньги, их у России сейчас нет, ему нужны передовые технологии, чтобы быстро восстановить добычу нефти и наладить сжижение газа и его экспорт, - у России нет ни технологий, ни опыта", - констатирует Михаил Крутихин.