1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

Семь часов театра за шесть недель, или Вагнер от DW

Анастасия Буцко25 апреля 2013 г.

В Буэнос-Айресе разыгралась драма, вполне сравнимая со страстями вагнеровского "Кольца нибелунга". Режиссер Deutsche Welle снял об этом фильм.

https://p.dw.com/p/18LRq
Colon Ring сцена из спектакля
Фото: DW

Дородная блондинка в черном явно раздражена. "В сложившихся условиях мы, то есть я и моя команда, не видим возможности дальше работать над этим проектом, - медленно говорит она, явно подбирая слова. – Не готовы ни декорации, ни костюмы, ни парики. Мы много раз напоминали руководству театра, что нам необходимо для работы. Ничего этого нет. Словом, мне очень жаль, но вы все напрасно приехали сюда".

Катастрофа и спасение

Дальше камера скользит по растерянным и разочарованным лицам собравшихся в репетиционном зале именитого аргентинского оперного театра Колон. Это певцы, хористы, оркестранты, гримеры, рабочие сцены, собиравшиеся принять участие в амбициозном эксперименте - постановке "Кольца за семь часов" на музыку Вагнера.

Раздраженная блондинка – Катарина Вагнер (Katharina Wagner), правнучка композитора Рихарда Вагнера (Richard Wagner) и автор "мини-Кольца". При поддержке аранжировщика и продюсера Корда Гарбена (Cord Garben) Катарина сократила шестнадцать часов прадедовской партитуры до семи, а четыре вечера – до одного. На финальные репетиции в Буэнос-Айрес съехались почти два десятка первоклассных певцов и множество других реализаторов широко разрекламированного замысла. И вот – конец всему?

С этих драматических кадров начинается фильм DW, снятый Хансом Кристофом фон Боком (Hans Christoph von Bock) "Кольцо в театре Колон: Вагнер в Буэнос-Айресе". Стоит ли говорить, что и съемочная группа DW во главе с режиссером тоже пережила не самые приятные минуты... Ведь и она готовились к съемке фильма несколько месяцев и уже отсняли много материала в Германии…

"Ситуация была напряженная, - вспоминает фон Бок. – Я многие годы знаком с Катариной Вагнер и неплохо ее знаю. Она - максималист. Увидев, что, так сказать, в аргентинских условиях она не сможет реализовать свой замысел (и вправду очень сложный), она решила отказаться от проекта совсем".

Ханс Кристоф фон Бок
Режиссер фильма Ханс Кристоф фон БокФото: Mark von Wardenburg

При всем уважении к творческой принципиальности как таковой, в истории есть одно "но": до премьеры достаточно дорогостоящей постановки оставалось менее двух месяцев. И в ней были задействованы, включая оркестрантов и хористов аргентинского театра, сотни людей, не виноватых в происках аргентинской бюрократии (часть декораций застряла на таможне) и наследственном дурном характере Катарины Вагнер. "Если честно, я тоже думаю, что ей стоило хотя бы попробовать осуществить свой замысел", - признается фон Бок.

О роли личности в театре

Но тут, собственно, начинается история, которую рассказывает фильм. И история захватывающая. Это история о чуде, о силе духа, о феномене энтузиазма. Если угодно, рассказ о том, что могут сделать люди, если, что называется, "навалятся все вместе".

Итак, Катарина Вагнер удаляется, колесики ее чемодана нервно постукивают по брусчатке. В следующем кадре на авансцену выходит другая героиня - хрупкая большеглазая женщина средних лет. Это аргентинский режиссер Валентина Карраско.

Валентина Карраско со своим Зигфридом - Леонидом Захожаевым. Кадр из фильма
Валентина Карраско со своим Зигфридом - Леонидом Захожаевым. Кадр из фильмаФото: DW

Рядом с полногрудой исполнительницей партии Брунгильды, знаменитой "вагнеровской" певицей Эммой Уотсон, и колоритным "русским Зигфридом" Леонидом Захожаевым она выглядит просто девочкой-подростком. Дальше начинается настоящий "театральной роман", помноженный на латиноамериканский темперамент: дирижер Роберто Патерностро в негодовании бросает палочку, музыканты терзают партитуры, костюмеры трудятся днями и ночами, директор театра лезет на стенку своего уютного кабинета. Валькирии на нервной почве скупают туфли. Тенора теряют на той же почве голос.

Но самое интересное: на наших глазах рождается театр. Валентина Карраско рассказывает в своей версии "Кольца" одну историю, и эта история относительно проста. "Кольцо нибелунга" по Карраско – это история диктатуры Перрона.

Финальная сцена спектакля
Финальная сцена спектакляФото: Teatro Colón

"Золото Рейна" – дети, похищенные у родителей-жертв диктатуры. Жена Вотана-Перрона стилизована под Эвиту Перрон. Возможно, в Европе Валентина Карраско не получила бы премию за эту не слишком затейливую идею и довольно прямолинейную режиссуру. Но в Буэнос-Айресе ей рукоплескали, и проект состоялся: и режиссерски, и музыкально. И человечески.

Семичасовое "Кольцо" за шесть недель

На премьеру фильма, состоявшуюся в Берлинском кинотеатре "Delphy", съехались все: режиссер и дирижер, певцы и постановщики. Публика устроила овацию и авторам аргентинского оперного проекта, и немецким создателям фильма, увековечившего это, пожалуй, уникальное в театральной истории событие: постановку семичасового оперного спектакля всего за шесть недель.

Катарина Вагнер на премьеру фильма не пришла. Хоть ее и приглашали.

Фильм "Кольцо в Колон: Вагнер в Буэнос-Айресе" ("Der Colon Ring. Wagner in Buenos Aires") будет показан телевидением DW и телеканалом ARTE.

Обсудить на Facebook