Франко-германский "тандем" завел Европу в тупик

На страницах газеты Frankfurter Allgemeine в связи с этим читаем:

Можно только согласиться со словами федерального канцлера Шрёдера, заявившего накануне в бундестаге, что Германия глубоко заинтересована в том, чтобы Европа оставалась единой. Однако в нынешний исторический момент, когда мечты слабеющей на глазах правящей коалиции окончательно развеялись, а локомотив Европейского Союза грозит вот-вот сойти с рельсов, возникает вопрос: а придерживался ли канцлер Шредер этих высоких целей? Однозначно на этот вопрос ответить затруднительно. Однако не вызывает сомнения тот факт, что орден за заслуги перед Европой канцлер Шредер за свою политику не получит. Шредер благосклонно отнесся к нарушению Германией критериев пакта о стабильности европейской валюты. Во время иракского кризиса федеральный канцлер ничего не предпринял для того, чтобы противодействовать расколу в Европе. При каждом удобном случае Шредер вступал в конфликт с Европейской комиссией, что отнюдь не способствовало росту авторитета Евросоюза. Кроме того, канцлер гораздо энергичнее других политиков способствовал расширению Европы на Восток. Шредер прилагал большие усилия, чтобы помочь вступлению в Европейский Союз Турции. Сегодня стало очевидным, что эта перспектива спровоцировала форменную революцию в рядах европейских избирателей, причем их побудительным мотивом стала вовсе не ксенофобия, а страх перед тем, что расширение связанного единой судьбой сообщества европейских государств за счет азиатских стран, в конечном счете, приведет к крушению европейского проекта. Шредеру пришлось собственными глазами наблюдать за крушением своих амбиций, не выдержавших столкновения с волей избирателей.

Германия более не в состоянии уклоняться от разбирательств с Брюсселем, прикрываясь щедрыми взносами в общую казну. У Германии на это нет денег, да и немцам не меньше, чем голландцам, порядком надоело играть роль дойной коровы. Однако, по всей видимости, Шредер, рассуждая о нормализации положения Германии в ЕС, никак не рассчитывал, что отныне при выборе европейских лидеров, партнеры по Европе перестанут автоматически обращать свои взоры к Берлину.

Европейскую тему продолжает ежедневная берлинская газета Tagesspiegel:

Вопрос: Что такое единая Европа? Ответ: Это когда спорят все вместе, а в конечном итоге за все платят немцы.

До последнего времени это ироническое утверждение, как правило, соответствовало истине. И если правильно понимать заявление Шредера, то становится ясно, что и на этот раз федеральный канцлер готов выставить чек на кругленькую сумму, чтобы заплатить за примирение Блэра и Ширака. Только вот сегодня у Германии денег на это нет. Кроме того, Тони Блэр абсолютно прав, когда утверждает, что при обсуждении финансовых вопросов речь идет не только о том, сколько денег та или иная страна вносит в единый бюджет и сколько денег она из общей кассы получает. Именно потому, что Евросоюз в настоящий момент переживает кризис, следует задаться вопросом, а какую, собственно говоря, Европу мы хотим? Хотим ли мы и впредь тратить большую часть бюджета на поддержание отживших свое структур, иначе говоря, на дотации аграрному сектору? Может быть,

целесообразнее было бы больше денег инвестировать в будущее, в проведение научных исследований и в образование, чтобы Европа была лучше подготовлена к процессу глобализации?

Конечно, Великобритания должна больше платить в общую казну, однако смысл повышения её взносов не должен состоять в том, чтобы обеспечить затем выплату дотаций французским фермерам. Довольно странно, что экономика Германии и Франции в застое, в то время как Шредер и Ширак убеждены, что им известна панацея от европейских недугов. Как бы то ни было, британский премьер-министр Тони Блэр сумел доказать, что он лучше разбирается в экономике, нежели оба его оппонента. В конце октября 2002 года Шредер обратился за помощью к Шираку, чтобы не оказаться единственным противником войны в Ираке. Именно тогда был заключено и компромиссное аграрное соглашение, в которое Блэру удалось вставить спасительную формулировку. Она гласит, что достигнутый компромисс не является определяющим при принятии последующих решений относительно европейских финансов. Положительный аспект дебатов заключается в том, что у Евросоюза появился шанс задуматься над тем, в каком направлении двигаться дальше и насколько разумно Брюссель расходует деньги налогоплательщиков.

Обзор подготовил Владимир Тарасов